Солдаты вермахта в советских партизанских отрядах. Почему немцы ненавидели партизан больше, чем солдат красной армии

Партизанское движение не раз доказывало свою эффективность во время войн. Немцы боялись советских партизанов. «Народные мстители» разрушали коммуникации, взрывали мосты, брали «языков» и даже сами делали оружие.

История понятия

Партизан – слово, пришедшее в русский из итальянского языка, в котором слово partigiano обозначает участника нерегулярного военного отряда, пользующегося поддержкой населения и политиков. Партизаны борются с помощью специфических средств: войны в тылу противника, саботажа или диверсий. Отличительной чертой партизанской тактики является скрытое передвижение по территории противника и хорошее знание особенностей местности. В России и СССР такая тактика практикуется испокон веков. Достаточно вспомнить войну 1812 года.

В 30-е годы в СССР слово «партизан» приобрело положительную коннотацию – так называли только партизан, выступающих за Красную Армию. С тех пор в России это слово исключительно позитивное и почти не употребляется в отношении вражеских партизанских группировок – их именуют террористами или незаконными военными формированиями.

Советские партизаны во время Великой Отечественной были управляемы органами власти и выполняли схожие с армией задачи. Но если армия воевала на фронте, то партизаны должны были разрушать вражеские пути сообщения и средства коммуникаций.

За годы войны в оккупированных землях СССР работало 6200 партизанских отрядов, в которых принимало участие примерно миллион человек. Ими управлял Центральный штаб партизанского движения, разрабатывая разрозненным партизанским объединениям согласованную тактику и направляя к общим целям.

В 1942 году Маршал СССР Климент Ворошилов был назначен на должность Главнокомандующего партизанским движением, и им было предложено создать партизанскую армию в тылу у врага – немецких войск. Несмотря на то, что о партизанах часто думают как о беспорядочно организованных отрядах местного населения, «народные мстители» вели себя в соответствии с правилами строгой военной дисциплины и принимали присягу как настоящие солдаты – иначе им было не выжить в жестоких условиях войны.

Быт партизан

Хуже всего советским партизанам, вынужденно скрывавшимся в лесах и горах, приходилось зимой. С проблемой холода до этого ни одно партизанское движение в мире не сталкивалось – помимо трудностей выживания добавлялась проблема маскировки. На снегу партизаны оставляли следы, а растительность больше не скрывала их убежища. Зимние жилища часто вредили мобильности партизан: в Крыму они строили в основном наземн[С-BLOCK]ые жилища наподобие вигвамов. В других же районах преобладали землянки.

Многие партизанские штабы имели радиостанцию, с помощью которой связывался с Москвой и передавал новости местному населению на оккупированных территориях. С помощью радио командование приказывало партизанам, а те, в свою очередь, координировали авиаудары и давали сведения разведки.

Среди партизан были и женщины – если для немцев, мысливших женщину только на кухне, это было неприемлемо, то Советы всячески агитировали слабый пол к участию в партизанской войне. Женщины-разведчики не попадали под подозрение врагов, женщины-врачи и радисты помогали при диверсиях, а некоторые отважные женщины даже участвовали в боевых действиях. Известно и о офицерских привилегиях – если в отряде была женщина, она часто становилась «походной женой» командиров. Иногда все происходило наоборот и жены вместо мужей командовали и вмешивались в военные вопросы – такой беспорядок высшие органы пытались пресекать.

Тактика партизан

Основой тактики «длинной руки» (так советское руководство называло партизан) было осуществление разведки и диверсий – они уничтожали железные дороги, по которым немцы доставляли эшелоны с вооружением и продуктами, ломали высоковольтные линии, отравляли в тылу врага водопроводы или колодцы.

Благодаря этим действиям удавалось дезорганизовать тыл противника и деморализовать его. Большим преимуществом партизан было также то, что все перечисленное не требовало больших человеческих ресурсов: реализовать подрывные планы порой мог даже небольшой отряд а иногда – один человек.
Когда Красная Армия наступала, партизаны ударяли с тыла, прорывая оборону, неожиданно срывали вражескую перегруппировку или отступление. До этого силы партизанских отрядов скрывались в лесах, горах и болотах — в степных районах деятельность партизан была малоэффективной.

Особенно успешной партизанская война была в Белоруссии – леса и болота скрывали «второй фронт» и способствовали их успехам. Потому до сих пор в Белоруссии помнят подвиги партизан: стоит вспомнить хотя бы название одноименного минского футбольного клуба.
С помощью пропаганды на оккупированных территориях «народные мстители» могли проводить пополнения боевых рядов. Однако партизанские отряды набирались неравномерно – часть населения на оккупированных территориях держала нос по ветру и выжидала, другие же люди, знакомые с террором немецких оккупантов, охотнее шли в партизаны.

Рельсовая война

«Второй фронт», как называли партизан немецкие захватчики, сыграл огромную роль в уничтожении врага. В Белоруссии в 1943 году было постановление «О разрушении железнодорожных коммуникаций противника методом рельсовой войны» — партизаны должны были вести так называемую рельсовую войну, подрывая поезда, мосты и всячески портя вражеские пути.

В ходе операций «Рельсовая война» и «Концерт» в Белоруссии было на 15-30 дней остановлено движение поездов, а также уничтожались армия и техника неприятеля. Подрывая вражеские составы даже в условиях нехватки взрывчатки, партизаны уничтожили более 70 мостов и убили 30 тысяч немецких бойцов. Только в первую ночь операции «Рельсовая война» было разрушено 42 тысячи рельсов. Считается, что за все время войны партизаны уничтожили около 18 тысяч составов противника, что является поистине колоссальной цифрой.

Во многом эти достижения стали реальностью благодаря изобретению партизанского умельца Т.Е. Шавгулидзе – в походных условиях он соорудил особый клин, пускающий поезда под откос: состав наезжал на клин, который за несколько минут крепился к путям, затем колесо переставлялось с внутренней на наружную сторону рельса, и поезд полностью разрушался, чего не происходило даже после взрывов мин.

Партизанские оружейники

Бригады партизан в основном были вооружены легкими автоматами, пулеметами и карабинами. Впрочем, были отряды и с минометами или артиллерией. Партизаны вооружались Советами и зачастую трофейным оружием, однако этого в условиях войны в тылу врага было недостаточно.

Партизанами было развернуто масштабное производство кустарного оружия и даже танков. Местные рабочие создавали особые тайные мастерские – с примитивным оборудованием и малым набором инструментов, однако, инженерам и техникам-любителям удавалось создавать отличные образцы деталей к оружию из металлолома и подручных деталей.

Помимо ремонта партизаны занимались и конструкторской работой: «Большое количество самодельных мин, автоматов и гранат партизан имеют оригинальное решение как всей конструкции в целом, так и ее отдельных узлов. Не ограничиваясь изобретательством «местного» характера, партизаны отправляли на Большую землю большое количество изобретений и рационализаторских предложений».

Самым популярным кустарным оружием были самодельные пистолеты-пулеметы ППШ – первый из них был сделан в бригаде партизан «Разгром» под Минском в 1942 году. Также партизаны изготавливали «сюрпризы» со взрывчаткой и неожиданные разновидности мин с особым детонатором, секрет которого знали только свои. «Народные мстители» с легкостью ремонтировали даже подорванные немецкие танки и даже организовывали из починенных минометов артиллерийские дивизионы. Партизанские делали инженеры даже гранатометы.

Оригинал взят у steissd в Были ли у немцев партизаны?

В советских источниках их не упоминали. По крайней мере, для широкой публики, а не для профессиональных историков. Признавали даже существование послевоенного сопротивления бандеровцев, лесных братьев в Прибалтике и польских АКовцев, а про немцев — ни слова. И складывалось впечатление, что их не было. А они были. Естественно, нацистские. Правда, большую их часть составляли октябрята с ушками.

В мае 1945 года фашистская Германия подписала Акт о безоговорочной капитуляции. Вторая мировая война закончилась, однако войска стран антигитлеровской коалиции по-прежнему несли потери (причем не год и не два, а вплоть до конца 60-х годов). Боевые действия продолжали члены подпольной организации «Вервольф».

Кто и как попал в немецкое партизанское движение? Были ли эти люди фанатиками, одурманенными двенадцатилетней нацисткой пропагандой, или невольными участниками, не сумевшими выбрать мирную жизнь? На эти и другие вопросы отвечает историк, автор книги «Вервольф. Осколки коричневой империи» Андрей Васильченко.

Статья основана на материале передачи «Цена победы» радиостанции «Эхо Москвы». Эфир провели Виталий Дымарский и Дмитрий Захаров. Полностью прочесть и послушать оригинальное интервью можно по ссылке.

До осени 1944 года вести разговоры о том, что нужно создавать какую-то базу для того, чтобы обороняться от вошедших в Германию войск, считалось пораженчеством, едва ли не уголовным преступлением. В лучшем случае все операции рассматривались как мелкие диверсионные вылазки. Когда же к концу 1944 года стало ясно, что вступление войск союзников на территорию Германии является всего лишь вопросом времени, начались хаотические попытки создать некое подобие диверсионной армии. В итоге основная задача была возложена на рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Тот решил поручить это задание полицейским частям, а именно «Бюро Прютцмана». В свою бытность обергруппенфюрер СС Ганс-Адольф Прютцман отличился похожими кровавыми действиями на оккупированной Украине. Полагали, что он лучше других разбирается в партизанах, поскольку сам с ними боролся.

В это время у диверсанта № 1 Отто Скорцени возникло чувство ревности, и он сделал все возможное, чтобы саботировать организацию движения «Вервольф», полагая, что в определенный момент сам возглавит диверсионную армию. Весь этот раздрай привел к тому, что немецкое партизанское движение оказалось не готово к встрече с противником: не была разработана тактика, не были подготовлены кадры, базы создавались в спешном порядке.

Но тем не менее после мая 1945 года «вервольфы» продолжали проводить свои операции. Что это? Некая «дикая армия», «дикое войско»? Здесь воедино смешались несколько факторов. Во-первых, это реакция местного населения, особенно национальных окраин, которые на протяжении столетий гуляли от страны к стране. Это Силезия, Судеты, Эльзас, Лотарингия. То есть когда появлялись новые власти, происходило, что называется, «дикое выселение» немцев. То есть советские власти пытались создать определенный барьер, то же самое делали французы, и это вызывало недовольство местного населения, которое, естественно, волей-неволей пыталось как-то сопротивляться, в том числе и вооруженным путем.

Второй составляющий компонент — это остатки частей вермахта. Особенно ярко это было выражено на Западном фронте. Дело в том, что союзники пытались захватить максимум территории. В итоге они прибегали к очень пагубной для них тактике — пытались повторить блицкриг, танковые клинья, но у них не было необходимого количества моторизированной пехоты. В результате между танками и пехотой возникали огромные разрывы, едва ли не в десятки километров. И вот в этих разрывах вполне себе спокойно, привольно чувствовали остатки частей. Некоторые писали, что в тот момент вермахт на Западном фронте вообще превратился в кучу небольших партизанских отрядов. О чем говорить, если армия Венка спокойно ходила по западным тылам. Это не батальон, не рота — это целая танковая армия. Вот в результате этого так называемый «кляйнкриг», то есть небольшая партизанская война, тоже причислялся союзниками и нашими советскими частями к вермахту.

Рейхсюгендфюрер Артур Аксман (слева) и выпускники «Гитлерюгенда»

И еще был план Артура Аксмана, главы «Гитлерюгенда», который предполагал мобилизацию молодежи для создания целой сети партизанских отрядов и диверсионных групп. Кстати, Аксман — единственный из всех нацистских бонз, кто уже в 1944 году не просто подумывал об оккупации Германии, а начал активно к ней готовиться. Более того, он даже пытался выбить финансирование.

Дело в том, что «вервольфы» из молодежной среды, из состава «Гитлерюгенда» (в ополчение входили не только подростки, были и вполне зрелые функционеры), получали изрядное финансирование, исчисляемое миллионами рейхсмарок, и после установления оккупационной власти должны были создать свой собственный бизнес — транспортные компании, что позволило бы им действовать мобильно. То есть фактически создавалась широко разветвленная подпольная организация, которая имела собственное финансирование, причем не какое-то условное, а достаточно крупное. И провал этой организации был связан с тем, что экономическое крыло, в определенный момент достаточно неплохо обустроившееся, стало опасаться военизированного крыла молодежных «вервольфов», которые, естественно, ставили под угрозу их благополучие. Им вовсе не хотелось заканчивать свои дни в тюрьме или у стенки.

Что касается количественного состава «Вервольфа», то установить точную численность ополчения достаточно сложно. По крайней мере это не десятки людей, речь идет о нескольких тысячах. Преобладающее действие — это все-таки западная и южная территории Германии. Основная часть «вервольфов» сосредоточилась в Альпах. Дело в том, что вынашивался план создания Альпийской цитадели, которую союзникам (Альпы доставались в основном американцам) предстояло брать достаточно долго. То есть в итоге Альпы служили отправной точкой для создания, условно говоря, Четвертого рейха.

На Восточном фронте (имеется в виду территория Германии) «вервольфы» выступали небольшими группами по 10 — 15 человек. В основном это были спорадические, несерьезные отряды, которые достаточно быстро вычислялись и зачищались. Тут нельзя списать со счетов опыт органов НКВД, и, конечно, то, что у нас все-таки существовал сплошной фронт, а не некие клинья, как у наших западных союзников.

Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер (слева) и обергруппенфюрер Ганс-Адольф Прютцман. Украина, 1942 год

Первая вылазка «Вервольфа» состоялась в сентябре 1944 года против наступавших частей Красной армии. По сути, это была классическая диверсионная деятельность, ничем не отличавшаяся от предыдущих диверсионных групп за исключением того, что она уже осуществлялась в рамках «Вервольфа». В итоге было взорвано два моста. Однако эту группу достаточно быстро вычислили и ликвидировали. В данной ситуации у советской армии никаких сантиментов не было, впрочем, как и у западных союзников.

Кстати, тема взаимоотношений местного населения и оккупационных властей, которая вольно или невольно связана с темой «вервольфов», тоже очень интересна. Мы уже говорили о том, что национальные окраины Германии достаточно долго кишели отрядами (условно назовем их «вервольфов»), но в большинстве своем это было вызвано жесткой политикой. И самое парадоксальное, что советская оккупационная политика не была самой безжалостной. Если посмотреть на то, что делали американцы или французы, то действия Красной армии и советских оккупационных властей не были столь ужасны. С этим, кстати, связано то, что в советской зоне оккупации с проблемой «вервольфов» удалось справиться достаточно быстро, за исключением нескольких случаев, которые, в частности, связаны с Судетами и Силезией. Дело в том, что там предпринимались массовое выселение и депортация немцев, и часть из них совершала набеги обратно. Мотивации были самые разные: личная месть, необходимость забрать имущество и так далее.

Если говорить про французов, то они вообще оказались в очень сложном положении. Дело в том, что Франция была одной из немногих стран-победительниц, которая перед этим войну Германии все-таки проиграла. Поэтому, как следствие, французские оккупационные власти откровенно мстили немцам, несмотря на то, что они не знали таких зверств, какие были, допустим, в Белоруссии и на Украине. Эту месть, жестокие действия никто не скрывал. Существовали официальные заложники, чего, кстати, не было в советской зоне оккупации. И вот эти действия вызывали недовольство местного населения, что рано или поздно приводило к появлению таких самостийных отрядов, которые автоматически зачислялись в «Вервольф».

Что касается Восточной Пруссии, то таких крупных диверсионных действий как в западной области Германии там не было. Это связано с некими эффективными мерами гражданской политики. В чем различие между западными и советскими войсками, когда они вступали на территорию Германии? В официальной установке, пусть и не всегда разделяемой. Советские войска освобождали германский народ от фашизма, западные союзники — от немцев. И во втором случае не делалось никаких различий между социал-демократами, антифашистами, просто гражданским населением, которое сочувствовало нацистам. Можно привести пример, который, возможно, сегодня покажется жутковатым. Летом 1945 года в Кельне англо-американцами была достаточно жестко, даже жестоко, разогнана антифашистская демонстрация из узников концентрационных лагерей. «Просто боялись любого скопища народа», — подумают многие. Союзники вообще боялись любой активности у немцев. Немец — он в любом качестве враг, даже если он коммунист или социал-демократ.

И с этой точки зрения советская оккупационная администрация куда активнее сотрудничала с немцами. И создание ГДР в 1949 году, и фактическая передача власти немцам в 1947 году, естественно, под патронажем, — в американской и французской зоне оккупации были просто немыслимыми явлениями.

Комендант Берлина Николай Берзарин беседует с трюммерфрау, 1945 год

Раз уж мы затронули послевоенную страницу истории, то отметим, что если поначалу основная деятельность «вервольфов» заключалась в военном противостоянии, то есть в попытке остановить наступающую Красную армию, равно как и армии союзников (кстати, достаточно наивно полагать, что такие небольшие отряды могли это сделать), то где-то в 1945 — 1946 годах это были мелкие вылазки, в основном сводившиеся к подрыву мостов, обрезанию линий связи, убийству отдельных милиционеров. Есть интересная статистика, которая говорит о том, что в 1946 — 1947 годах по процентному соотношению от рук «вервольфов» больше страдали польские и чешские милиционеры, нежели одиночно стоящие советские солдаты.

Если говорить о каких-то крупных акциях конца войны и послевоенного периода, то следует вспомнить убийство бургомистра Аахена Франца Оппенхофа, назначенного на этот пост американцами. Весь парадокс заключался в том, что Оппенхоф настаивал на активном привлечении немцев к работе в администрации, даже несмотря на то, что они в свою бытность являлись членами нацистской партии.

Согласно американским и английским источникам, убийство генерала Берзарина, коменданта Берлина, — тоже не что иное, как акция «Вервольфа»; у нас — автомобильная катастрофа. Не исключены ни первая, ни вторая версии, но все-таки отметим, что развалины Берлина, коими он являлся летом 1945 года, были просто созданы для диверсионных вылазок.

Мы уже говорили о том, что «Вервольф» был обращен не только против союзнических и советских войск, но и против самих немцев. Одной из функций организации было устрашение местного населения. Тут можно приводить массу примеров того, как расправлялись на территории, еще подконтрольной нацистам, с паникерами и пораженцами. Был один парадоксальный случай, когда в одном небольшом городке местный бургомистр попытался скрыться от наступающих советских частей и был выловлен «вервольфами», теми самыми, которых он сам набирал в команду, выполняя приказ сверху.

Насколько известно, в период создания «Вервольфа» подростков активно вооружали фаустпатронами. Существуют записи, свидетельства того, что юные партизаны доставляли достаточно много головной боли нашим танкистам, и не только нашим. Поймай солдат «вервольфа» — у него сразу же возникала дилемма: как его воспринимать — как ребенка или все-таки как нацистского пособника? Естественно, были и расправы с подобными злоумышленниками (не только с нашей стороны, но и со стороны союзников), и попытки переломить стереотипы молодежи в отношении новых властей, тем более когда стало понятно, что все это не хаотическое движение, а за этим стоят некие силы.

После войны, где-то до конца 1946 года, «вервольфы» действовали в центральной Германии. На окраинах их вылазки продолжались еще год, до конца 1947 года. А самое долгое, где они просуществовали, — это Южный Тироль — германоязычная территория, которая отошла к Италии. Здесь «вервольфы» воевали до конца 60-х годов.

Немногие знают, но советская историография грешила тем, что значительно преуменьшала степень сопротивления со стороны германского населения. Но все-таки следует отдать должное тем, кто работал с советской оккупационной администрацией. Эти люди не опирались исключительно на насилие, все-таки были некоторые меры социального воздействия. В частности, работа с немецкими антифашистами. За исключением британцев, американцы, канадцы, французы опасались делать это, подозревая, что среди антифашистов затесались тайные агенты «Вервольфа», которые пытаются влезть в новую администрацию для того, чтобы использовать свое положение для продолжения диверсий и террора. Примеры этому, кстати, были. Был выявлен некий «вервольф» Ярчук, польский фольксдойче, которого даже пытались в силу очень лояльного отношения назначить бургомистром одного небольшого города. Но потом выявилось, что он, оказывается, был специально заслан «Вервольфом». То есть к антифашистам у западных союзников было достаточно осторожное отношение, потому что они в любой попытке социальной и политической активности видели немецких партизан.

Вспоминается заметка, в которой призывалось не вступать в отношения с немецкими девушками. Мотивировалось это тем, что женщины специально будут заражать американских солдат сифилисом, дабы помогать деятельности «Вервольфа», организации, в которой состоят ее брат, ее сын и так далее. То есть американцы и англичане достаточно серьезно относились к этой угрозе. Почему? Потому что ничего не могли ей противопоставить. Они не имели практики ведения партизанской войны и противодействия ей. Некоторый опыт был у французов, но, опять же, этот опыт был связан с городской средой, не с руинами. Французское сопротивление действовало в совершенно других условиях.

Адольф Гитлер приветствует юношей из «Гитлерюгенда». Берлин, 1945 год

Что касается основной тактики «вервольфов», то она была до ужаса примитивной: партизаны закапывались в бункер (будь то лесная сторожка, пещера, какое-то другое укрытие), пропускали передовые части «вражеских» войск вперед и после этого наносили удар в тыл. Естественно, в данных условиях их достаточно быстро выявляли и ликвидировали.

А вот оружием «вервольфов» снабжали централизованно. Единственное, что успели сделать немецкие власти, — это создать огромные тайные склады, которые выявляли чуть ли не до середины 50-х годов. В последний момент, когда нацисты уже понимали, что скоро все рухнет, они наделали такое количество запасов, что ими можно было снабдить не одну армию. Поэтому в мае 1945 года у «вервольфов» были и отравляющие вещества, и несколько видов взрывчатки, и специальные баллоны для отравления источников воды. А уж об автоматах, гранатах, стрелковом оружии и говорить просто не приходилось.

Ну, и напоследок несколько слов о судьбе «Вервольфа». Большую часть диверсантов вылавливали, и поскольку они не попадали под действие Женевской конвенции, не являлись военнопленными, их расстреливали на месте. И только в особых случаях, как уже говорилось, с подростками, все-таки пытались вести некую работу.

В 1941 г. в борьбу с фашизмом вступили партизаны. Государственный Комитет Обороны издал постановление об организации вооруженной борьбы в тылу гитлеровских оккупантов. В нем говорилось о необходимости "создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу".

Традиции партизанского движения в России существовали со времен войны с Наполеоном 1812 г. Но благодаря постановлению 1941 г. впервые в истории партизаны воевали как часть армии, координируя действия с командованием Вооруженных сил.

В Великую Отечественную войну на оккупированных территориях действовало свыше 6 тысяч партизанских отрядов и подпольных групп. В них сражалось более миллиона народных мстителей. На счету партизанского подполья сотни подвигов. Их отряды взрывали мосты, пускали под откос поезда. Немецкие солдаты называли партизан "лесным фронтом" и часто боялись их больше, чем бойцов фронта основного.

Живая связь с населением делала эти отряды неуловимыми, так как местные жители своевременно информировали о карательных акциях противника. Народная поддержка оказывалась партизанскому движению повсеместно, и в этом была его сила и непобедимость. За самоотверженные и умелые действия, мужество и героизм более 311 тысяч партизан награждены орденами и медалями, 248 из них стали Героями Советского Союза.

Мало кто знает, что первый партизанский отряд во время Великой Отечественной войны был создан в Пинске уже к вечеру 22 июня 1941 года. 28 июня он вступил в бой. Этот день считается датой первого партизанского выстрела в Великой Отечественной войне. Мне довелось побеседовать с участником того боя, впоследствии генерал-майором госбезопасности Эдуардом Нордманом. Вот что он рассказал:

Создание первого партизанского отряда связано с именем легендарного партизана Василия Захаровича Коржа. В двадцатые годы он партизанил в Западной Беларуси, в тридцатые - возглавлял так называемое партизанское направление в Слуцком окружном отделе НКВД. Кроме подбора и подготовки партизанских кадров, они занимались закладкой потайных баз НЗ на случай войны. Утром 22 июня 1941 г. Корж обратился к первому секретарю обкома Авксентию Минченко за разрешением на создание партизанского отряда. Тот сначала ответил в духе предвоенной пропаганды: не паникуй, Красная Армия даст отпор на Буге и воевать будем на чужой территории. Но уже к вечеру оценки резко изменились. Из добровольцев был создан небольшой отряд. В райвоенкомате нашлось даже "лишнее" оружие. Нордман, по его рассказу, получил винтовку 1896 года выпуска, 90 патронов и гранату.

"28 июня немцы заняли Минск, - вспоминал Эдуард Болеславович. - Мы оказались в стратегическом тылу. Утром Корж поднял отряд по тревоге. Выдвинулись на тракт Пинск-Логишин. Оборудовали засаду. Появились легкие танки немцев. Командир приказал подпустить их на бросок гранаты. Инструктор горкома партии Салохин бросил связку гранат под первый танк. Партизаны открыли прицельный огонь по смотровым щелям. Второй танк повернул обратно. С подбитого танка сняли вооружение, взяли в плен экипаж. На допросе обер-лейтенант не мог поверить, что его машину подбили гражданские люди. Он заявил: "Это не по правилам, я цивильным не сдаюсь в плен. Доставьте меня к военному командованию".

В июле-сентябре 1941 г. отряд не мог вести бой с крупными воинскими частями. Не было в достаточном количестве ни оружия, ни боеприпасов. Действовали из засад, нападали на одиночные автомашины, мотоциклы. Уничтожали линии связи, сжигали мосты. Удары были не сильные, но важные. Во-первых, они наводили панику на врага. Во-вторых, поднимали дух у тех, кто оставался на оккупированных территориях.

Пропаганда Геббельса ежедневно трубила: "Красная Армия разбита. Сталин бежал из столицы. Великий рейх непобедим". Малодушные опускали руки, подлые и трусливые шли в услужение гитлеровцам. Мужественные, честные люди, сжав зубы и собрав волю в кулак, боролись. Партизаны не только дрались с врагами - они вселяли надежду в нашу победу.

Сегодня буржуйская нечисть пытается изобразить партизан бандитами, которых боялось мирное население. Участник партизанского движения на такие нападки отвечает так:

С самого начала создания нашего отряда, который потом разросся в мощное соединение, Комаров (партизанский псевдоним Коржа) не уставал повторять: "Никогда не обижайте мужика. Попроси кусок хлеба, но ни в коем разе не бери силой. Обидишь мужика - конец твоей партизанской войне". Летом 1941 года мы даже платили деньги за продукты. Или расписки писали, например: "У гражданина Н...для нужд Красной Армии изъят поросенок весом примерно 60 килограммов. Стоимость подлежит возмещению после войны. Комаров". Крестьянам, предъявившим подобные записки, в 1945 году отдавали трофейный скот, который гнали из Германии.

Корж был беспощаден к мародерам. Собственно, у нас таковых почти не было. Помню лишь один случай, когда он зимой 1942 года расстрелял перед строем старшего лейтенанта за то, что тот разорил ульи на пасеке крестьянина. Жестоко? Да. Но этого оказалось достаточно, чтобы больше никто и не помышлял обидеть какого-либо селянина.

С января 1942 г. на стыке Минской, Пинской и Полесской областей начала формироваться партизанская зона. Вскоре она разрослась до размеров среднего европейского государства. Эту своеобразную партизанскую республику гитлеровцы так и не смогли завоевать. В зоне были сформированы партизанские комендатуры, которые обеспечивали порядок в деревнях. Без их разрешения партизаны не имели права заготавливать продукты, брать лошадей и так далее. Под защитой партизан работали колхозы, дети учились в школах. Никакой анархии.

Тем негодяям, которые в наши дни пытаются навесить на партизан клеймо бандитов, стоит напомнить, по чьим стопам они идут: 25 августа 1942 года Гитлер издал директиву, запрещавшую употреблять термины "партизаны", "партизанский отряд". Партизан повелевалось называть "бандитами", "бандитскими шайками".

Еще Вальтер Скотт писал, что пытаться окружить партизан - все равно, что воду в решете носить. Армейские офицеры будут по карте оценивать обстановку, а местный партизан ищет не дорогу, а тропинку, по которой проскочит незаметно. Вот почему ни Наполеон, ни Гитлер со своими мощными армиями не смогли справиться с партизанами.

Есть и более близкие к сегодняшнему дню примеры. США так и не смогли справиться с вьетнамскими партизанами. Те их выдавили из страны.

Что касается пинских партизан, то они показали максимальную результативность в годы войны. В Пинском соединении к 1944 году насчитывалось восемь бригад. Они уничтожили около 27 тысяч гитлеровцев, разгромили более 60 крупных вражеских гарнизонов, пустили под откос около 500 эшелонов с живой силой и боевой техникой, взорвали 62 железнодорожных моста и около 900 - на шоссейных дорогах. Но даже не в нанесении потерь врагу главное достижение партизан, а в отвлечении на себя больших сил регулярной армии.

По данным германского генштаба, на 1 октября 1943 г. борьбой против партизан было занято 52 дивизии. Для сравнения: после открытия второго фронта Гитлер выставил против наших союзников до 50 дивизий. Хочу напомнить оценку великого Жукова: "Командованию вражеских войск пришлось у себя в тылу фактически создавать второй фронт для борьбы с партизанами, на что отвлекались крупные силы войск. Это серьезно отразилось на общем состоянии германского фронта и, в конечном счете, на исходе войны".

Воспоминания о войне и оккупации жителей суражской деревни Гудовка (записал Дмитрий Карпов)

Сижу в крохотной кухоньке супругов Пивоваровых. Слушаю их рассказ и никак не могу сообразить, почему и Лидия Яковлевна, и Иван Дмитриевич, которым в 41-м было по десять лет, убеждены, что немцы оказались у их дома чуть ли не через пару недель после 22 июня. Из-вестно ведь, что Брянщина была оккупирована только осенью сорок первого. И только потом понимаю, почему таким коротким кажется им тот первый этап войны.

Радио в деревне не было, телефона тоже. Дороги плохие, да и не до разъездов было - целыми днями колхозники пропадали в поле. О нападении «германца» гудовцы узнали толь-ко через несколько дней, когда из Суража при-ехали за мужиками военкоматовские команди-ры. Всех даже забрать не успели, только пер-вые призывные возраста. О фронтовых делах сведения доходили обрывочные, через третьи руки. А потом по пустым прежде проселкам вдруг хлынули потоки отступающих красноар-мейцев. От них и узнали, что пал Киев. Вот когда война реально заглянула в деревню.

Слушаю о том, как пронеслись немецкие мотоциклисты, а «с Белоруссии» все шли и шли окруженцы, выпрашивая хоть какую-нибудь, даже рваненькую, гражданскую оде-жонку, чтоб, переодевшись, избежать плена. Как делились с ними немудреной крестьянской едой. И здесь, как в сотнях других мест, наши танкисты топили в болотах свои танки, остав-шиеся без горючего, а семьи деревенских коммунистов никто даже не пытался эвакуи-ровать, и они, не зная, что делать, остались по домам. Пока быстро появившиеся после прихо-да немцев староста, которого в Гудовке называ-ли почему-то бургомистром, и полицаи не сда-ли их своим хозяевам. И ведь не было среди предателей пришлых - свои же соседи.

Как наши вернулись, их всех посадили как пособников, - говорит Иван Дмитриевич. - А батьков наших сразу же на фронт погнали. И побило их под Могилевом. Немец там здо-рово укрепился. Много мужиков наших там по-гибло. А этих, я считаю, от войны просто спря-тали в лагерях. Они потом все домой пришли. Мы их всех знаем...

И партизаны появились. Вот тут и пора-зила меня фраза, оброненная Лидией Яковлев-ной: «Мой младший брат их сначала боялся больше, чем немцев». Как же так? Начинаю расспрашивать мою собеседницу и узнаю при-чину.

Оккупанты вначале не зверствовали. Появлялись днем из соседнего Душатина, где у них был «куст», забирали тех, кого показывали их помощники, и уезжали. Те продовольственные поставки, которые они требовали, тоже не от-личались от довоенного крестьянского «оброка». Даже наших пленных солдат, кто родом из этих мест был, вначале по домам отпускали. Это уж потом, когда партизаны их доставать стали да когда на фронте дела не заладились, фаши-сты озлобились.

А партизаны приходили ночью. Их надо было накормить и с собой продуктов дать. До сих пор Лидия Яковлевна с горечью вспоми-нает, как без церемоний могли некоторые «народные мстители» забрать стаканчик соли - величайшую ценность по тем временам. Со-лью можно было разжиться только в городе, продав что-нибудь из выращенного в своем хо-зяйстве. Кроме того, не забывали партизаны и об изменниках. Убивали немецких при-служников и жгли их хаты. Вот ребенок и бо-ялся ночной стрельбы, криков да зарева пожа-ров.

Так и повелось: ночью партизаны прихо-дят разбираться с теми, кто сотрудничал с нем-цами, а днем оккупанты приезжают за теми, к кому по-дружески заглядывали гости из леса. Правда, не всегда соседи доносили друг на дру-га. Иногда и жизнью рисковали ради односельчан.

Вот к нам Соня часто заходит, - Лидия Яковлевна кивает головой в сторону окна. - Ей тогда три годика было. Батька в партизаны ушел, а матка ее, Лекса, с ней дома осталась. Полицаи и пошли ее забирать, ей об этом люди забежали сказать. Заметалась она. Доч-ку в ночевке (долбленое деревянное корытце) схватила - и к соседям: спасите Христа ради. В руки им пихнула, а сама в огород и повалилась в картошку. Бежать ноги от страха не держали. А те пришли, все обшарили. В огород вышли, а там вдали кто-то бежал к овину. Полицаи туда и припустили. Потом вернулись и по соседям; куда, мол, подевалась эта сучка партизанс-кая? И к той соседке зашли. А та ни жива ни мертва. Своих детей под пули подставлять! Но Соню не выдали. Запихнули в ночевке под печь, загородили. Молились: лишь бы не закричала.

А та себе спит там спокойненько. Не нашли ее. Остались они с матерью живы. В лесу потом прятались, пока наши не пришли.

Но не всем так везло. Страшным был рассказ моих собеседников о партизане Пискуне. Так и не знают, фамилия это или прозвище - Пискун да и Пискун.

Когда его семью забрали как партизанскую и угнали «на Унечу», Пискун оказался в городе и принял казнь страшнее, чем смерть. Он ви-дел, как палачи убили его детей и жену и сбро-сили в ров вместе с другими казненными. А маленькой дочке нелюдь во вражеском мунди-ре просто сломал ударом о колено позвоночник...

Пискун вернулся домой и вырезал весь род того предателя, который выдал его се-мью, - всех, вплоть до троюродных племян-ников. В деревнях в то время почти все род-ственники жили рядом. Пивоваровы не осужда-ют партизана, хотя до сих пор в их словах скво-зит ужас перед тем кровопролитием, когда вспо-минают, как «страшно гнал Пискун свои кони» по гудовскому песчаному проселку, выследив дядю своего врага. Тот, заглянувший в их деревню погостить у знакомого, нашел здесь смерть.

А потом, с весны 43-го, оккупанты стали угонять в Неметчину подростков постарше. И шестнадцатилетнему брату Ивана Дмитрие-вича Федору пришлось уйти со своими по-годками в партизанский отряд, чтоб спастись от этой напасти. Семьям юных партизан тоже пришлось скрываться в лесах «на Белоруссии» до прихода Красной Армии. В деревне все знали, кто ушел «к русским». И полицаи знали - местные же. А службу свою они справляли до самого ухода своих хозяев.

Отступая, немцы на ходу разграбили то, что еще уцелело в Гудовке, часть домов «за-палили». Не все, правда, - спешили. Уцелев-шие жители, в том числе и Лидия Яковлевна с матерью, братом и сестрами, «хоронились» в окопах, вырытых на огородах от бомбежек.

А потом появились наши солдаты. Моя собеседница до сих пор с жалостью вспомина-ет, какие они были грязные, оборванные и смертельно уставшие. Но они дошли сюда и пошли дальше на запад. Чувства, переполняв-шие их тогда, Пивоваровым трудно даже выразить словами: «Это была страшная радость!»

07.07.43: Гитлеровская газета «Дейче цейтунг ин Кроатиен» поместила вторую статью германского майора Шефера, в которой автор жалуется на огромные трудности, которые приходится испытывать гитлеровскому командованию в борьбе против советских партизанских отрядов. Он пишет, что партизаны располагают пулеметами, автоматами, артиллерией. Отдельные партизанские отряды умело поддерживают связь между собой.

Особое «негодование» автора вызывает «неправильная тактика» партизан, «хитрые методы», с помощью которых они обманывают гитлеровские карательные отряды. Партизаны, пишет Шефер, столкнувшись с трудностями, быстро и незаметно рассеиваются в лесах, а затем снова соединяются в условленном месте. «Они, - пишет он, - дерутся упорно, смело и жестоко». «Нелегкая работа, - сокрушается автор, - бороться против партизан на лесных дорогах и тропинках в самой гуще леса. Приходится пересекать лес во всех направлениях, сквозь чащу и болота. При пересечении болотистых мест немецкие солдаты вынуждены брать друг друга за руки, чтобы не утонуть. Одежда сушится прямо на теле солдата. Спать приходится на сырой земле. Но спокойные ночи бывают редко, ибо партизаны нападают по ночам. Снабжение немецких войск продовольствием, вооружением и боеприпасами осуществляется с большими трудностями, ибо партизаны минируют дороги».

Всё это, заявляет гитлеровский офицер, вынуждает германское командование использовать в борьбе против партизан не только эсэсовские и полицейские части, но также авиацию и даже немецких солдат, прибывших с фронта на излечение. Тактика германского командования, по словам Шефера, сводится к тому, чтобы «окружать партизан превосходящими силами, не оттеснять, а уничтожать их». «Однако, - сокрушается гитлеровский майор, - добиться этого легче на словах, чем на деле. Пользующиеся поддержкой населения, партизаны располагают превосходной информационной сетью. Они заблаговременно узнают о каждом передвижении германских частей, вследствие чего операции, предпринимаемые германскими войсками, часто оказываются бессмысленными». ("Красная звезда", СССР)*

04.07.43: Как сообщает берлинский корреспондент шведской газеты «Свенска дагбладет», в берлинских кругах признают, что советские партизаны причиняют немецкому командованию много забот. «Русская партизанская война, - пишет корреспондент, - особенно в лесных и болотистых местностях, ставит немецких солдат перед тяжелыми испытаниями. Борьба с партизанами потребовала с немецкой стороны много жертв».

По словам корреспондента, для борьбы с советскими партизанами германское командование вынуждено использовать специальные войска «СС» и крупные полицейские отряды. Немцам пришлось построить особые опорные пункты и укрепленные позиции, а также большое количество вышек, с которых ведется круглосуточное наблюдение. Советские партизаны, пишет корреспондент, направляют свои удары в первую очередь против немецких линий коммуникаций в тылу, что, по признанию немецких кругов, причиняет им . ("Красная звезда", СССР)

27.05.43: Шведская газета «Свенска дагбладет» сообщает, что немцы напуганы ростом партизанской войны в Белоруссии. Операции советских партизан приняли такой размах, что немцы вынуждены вводить для борьбы с ними всё более крупные силы. По словам газеты, некоторое время тому назад крупные части «СС» и многочисленные отряды гитлеровской полиции окружили Минск, полностью изолировав его от внешнего мира. После этого в городе началась массовая облава, продолжавшаяся в течение недели. Никто из жителей Минска не избежал обыска.

Газета «Свенска дагбладет» пишет, что, по признаниям немцев, «советские партизанские отряды в окрестных лесах поддерживались из Минска. Их действия мешали снабжению фронта и крайне затрудняли работу немецких властей». В Минске, пишет газета, были обнаружены запасы оружия и тайные . ("Известия", СССР)

ЯНВАРЬ 1943 :

14.01.43: Немецко-фашистские оккупанты встревожены ростом партизанского движения в оккупированных советских районах. Гитлеровская газета «Гамбургер фремденблат» жалуется на «коварство» советских партизан, которые, по ее словам, особенно успешно действуют в лесных районах. Газета пишет, что немецким войскам приходится производить тщательную разведку местности. Для борьбы с партизанами немцы вынуждены были создать специальную «полицию безопасности».

Гитлеровская газета признает, что среди партизан очень много превосходных снайперов, поэтому борьба против них, по ее словам, «требует испытанных людей». Газета указывает, что партизанские отряды при помощи радио связаны друг с другом.

Газета жалуется на то, что немецкие солдаты становятся часто жертвами партизан и что последние разрушают мосты и взрывают поезда.

Другая гитлеровская газета - «Националь цейтунг» обвиняет гражданское население оккупированных районов в помощи партизанам. По признанию газеты, советские партизаны «ведут настоящие военные действия против германских войск и в особенности против их тыловых коммуникаций». Газета сетует на трудности борьбы против партизан, которые, по ее словам, «находят себе пристанище в ». ("Красная звезда", СССР)

14.10.42: Военный корреспондент гитлеровской газеты «Минскер цейтунг» пишет: «Борьба с советскими партизанами идет среди лесов и болот вокруг отдельных железнодорожных веток. Партизаны беспрестанно пытаются взрывать пути, закладывать мины под рельсы и мосты, перерезать телеграфные провода, нападать на поезда, портить сигнализацию и производить налеты на станции и мосты. В борьбе против партизан участвуют войска СС и авиация. Леса по обеим сторонам железнодорожного полотна вырублены для того, чтобы немецкий железнодорожный персонал мог наблюдать за местностью. Несмотря на это, партизанам часто удается производить повреждения на железных дорогах. Паровозы сходят с рельс, из засад раздаются выстрелы, немецкие железнодорожники гибнут, паровозы взлетают на воздух. Ночью поезда вынуждены итти без освещения и сигнальных огней. Партизанская война ведется беспощадно».

А вот как описывает гитлеровская газета «Вильнаер цейтунг» вступление гитлеровских войск в захваченный ими советский город: «Город занят. За армией следует полиция. Вокруг земля содрогается, и гигантское бетонное здание взлетает на воздух. Это адская машина сделала свое дело. Полиция принимается за очистку города. Все под"ездные пути к нему блокируются, никто не впускается и не выпускается из города. Все подозрительные лица арестовываются. Здесь в городе они кажутся только «безвредными» пешеходами, а за городом образуют целые отряды. Расправа с ними беспощадна. Все мужчины должны быть зарегистрированы. Те же, которые не могут доказать, что они постоянно проживают в городе, высылаются. Ночью кто-то взрывает все мосты. Временный мост постоянно охраняется от саботажников полицией. Главная задача полиции - это очистка тыловых районов, причем часто приходится вести ожесточенные бои с партизанами за каждую улицу, за каждую площадь, за ». ("Красная звезда", СССР)

АВГУСТ 1942 :

25.08.42: Все чаще в гитлеровских газетах появляются сообщения военных корреспондентов о тяжелых затруднениях, создаваемых для немецких войск советскими партизанами. Военные корреспонденты подчеркивают, что во многих местах все дороги стали опасными для немцев. Вот картина, которую рисует корреспондент газеты «Фелькишер беобахтер»:

«Маленький приморский город в Крыму. На дороге, при выезде из этого города замечаем столб с надписью: «Держать оружие в боевой готовности, грозит опасность нападения партизан!». Едем по дороге, справа откос, густо заросший кустарником. Внезапно раздается выстрел. Смотровое стекло грузовика разбито. Вторая пуля попадает в колесо. Машина останавливается. Выскакиваем из грузовиков, ищем прикрытия. Выстрелы следуют один за другим, но мы никого не видим. Партизаны перебегают с одного места на другое и ведут непрерывный огонь».

Газета «Националь цейтунг» помещает рассказ командира роты СС, посланной для участия в операции против партизанского отряда.

«Сколько лишений и страха пережили мы, - пишет автор, - за эти месяцы борьбы с партизанами, но до сих пор отряд разыскать не удалось. Совершая нападения на железные дороги, мосты, обозы, воинские колонны и полицейские отряды, партизаны остаются неуловимыми, скрываясь в лесу. Вчера вечером пришли в деревню, соединившись на ее околице с другими ротами. Внезапно на улицах деревни начинается стычка с партизанами. Население деревни становится на их сторону. Мы, конечно, ответили позже населению, как полагается. Подобная судьба постигла в последующие дни все деревни, гостеприимно принимающие партизан. Утром мы углубляемся в лес на два с половиной километра. Вдруг отовсюду начинается жестокий огонь. Многие наши солдаты падают убитыми и ранеными. Начинается ожесточенный бой. Все преимущества на стороне противника, так как он почти невидим и имеет хорошее оружие. Приходится вызывать самолеты, однако, партизаны пробиваются через наши линии».

«Кто бы мог подумать, - жалобно восклицает в заключение гитлеровский каратель, - что нам предстоит решение таких боевых задач в столь ». ("Красная звезда", СССР)

06.08.42: Корреспондент шведской газеты «Дагенс нюхетер», побывавший в оккупированных советских районах, прислал корреспонденцию, в которой пишет: «В Белоруссии, где в 1941 году происходили большие сражения, бои еще продолжаются. Советские партизаны группами по 200-300 человек предпринимают неожиданные вылазки против оккупационных отрядов и нападают на лагери германских войск. Бешеными атаками они наносят немцам тяжелые потери. Когда же немцы посылают против них значительно превосходящие силы, то партизаны мгновенно исчезают. Добродушный длиннобородый крестьянин работает с плугом с утра до вечера. С заходом солнца он возвращается домой. С наступлением темноты он берет спрятанный пулемет, и мирный крестьянин становится опасным партизаном.

Действия партизан принимают часто такой оборот, что немцам приходится вводить в действие бомбардировщики. Но для германских летчиков это связано с риском, так как русские открывают ураганный огонь из автоматов. Зимою бои с партизанами представляли для немцев ужасный этап войны в России. Среди партизан имеются женщины и даже дети. Германский офицер рассказал, что зимою был захвачен 12-летний мальчик, который много раз переходил линию фронта. Мальчик не дал никаких сведений. Его специальностью были поджоги домов, где спали германские солдаты. Мужественно принял он сообщение о смертном приговоре, а перед расстрелом воскликнул: «Да здравствует родина!». Лица, помогающие немцам, также живут под страхом мести партизан».

Касаясь положения населения оккупированных районов, корреспондент пишет, что у него нет ни жилья, ни пищи, и оно лишено возможности достать . ("Красная звезда", СССР)

Гитлеровцы не на шутку встревожены тяжелым положением, создавшимся для них в Белоруссии. На каждом шагу немецко-фашистские поработители наталкиваются на жесточайшее сопротивление всего населения, срывающего все мероприятия оккупационных властей. «Таинственное ужасное проклятие тяготеет над нами в Белоруссии, - восклицает гитлеровская газета «Нейес винер тагеблат». - Германские чиновники не находят здесь ничего, что могло бы облегчить их деятельность. Им приходится здесь бороться с непреодолимыми трудностями. Крестьяне не хотят мириться с новыми условиями собственности. Ремесленники не откликнулись на наш призыв».

Чтобы сломить сопротивление белорусского народа, гитлеровцы жестоко расправляются с непокорными, убивают мужчин и женщин, стариков и детей. Одновременно она развернули среди населения гнусную пропаганду, стремясь доказать, что «белоруссы не имеют ничего общего с русскими» и что «судьба Белоруссии, - по выражению гитлеровской газеты «Кракауэр цейтунг», - неотделима от судьбы Германии». Пулей и гранатой отвечают граждане советской Белоруссии на все призывы оккупантов к покорности. Недаром та же гитлеровская газета признала, что «самой неотложной задачей немцев в Белоруссии является подавление партизанского движения». О размахе этого движения свидетельствует сообщение гитлеровских газет о том, что на-днях будет опубликован специальный приказ оккупационных властей «об организации немецкой самообороны» в . ("Красная звезда", СССР)

01.07.42: Немецко-фашистская газета «Гамбургер фремденблатт» в номере от 25 июня опубликовала статью генерал-лейтенанта Тишовица. Гитлеровский генерал, на своей спине испытавший силу и мощь Красной Армии, вынужден признать, что в отличие от Бельгии, Голландии, Франции и других европейских стран на советско-германском фронте немецкие захватчики «натолкнулись на необычайно упорное сопротивление уже в пограничных боях. Советские солдаты дерутся с беспримерным мужеством. Когда положение безнадежно, они предпочитают взорвать себя вместе с укреплением, чем сдаваться. Высший советский командный состав также оказался на высоте поставленных перед ним задач на протяжении всей кампании».

Гитлеровский генерал с ужасом вспоминает о зимних операциях Красной Армии, стоивших гитлеровским бандитам огромных потерь в живой силе и технике, «зимой, - пишет он, - наш полк стоял на Донце, к югу от Харькова. Наши трудности доходили до крайностей. Я, - заявляет автор, - сражался у Вердена, на Сомме, во Фландрии. Все это нуль по сравнению с тем, что требовалось от каждого из нас на востоке».

Далее гитлеровский генерал вынужден признать мужество советских партизан. «Партизаны, - пишет он, - знают, что при поимке им грозит расстрел, но относятся к этому равнодушно. Когда немецкие солдаты готовились расстрелять одну молодую женщину, - с циничной откровенностью повествует генерал о зверствах, чинимых гитлеровцами над советскими людьми, - она не теряла самообладания и прикладывала руку к сердцу, показывая куда ». ("Красная звезда", СССР)

ИЮНЬ 1942 :

27.06.42: Гитлеровские чиновники жалуются на «исключительные трудности работы» в оккупированных советских районах. Во время пребывания Розенберга на Украине выступил гитлеровский комиссар Кох, который вынужден был отметить, что «все работающие на Украине германские деятели, а также районные комиссары и руководители сельского хозяйства часто совершенно одиноки на своих постах». Еще более откровенно высказался сам Розенберг, делясь своими «впечатлениями» о поездке по оккупированным советским районам. Согласно сообщению «Остдейчер беобахтер», Розенберг после возвращения из оккупированных районов Украины заявил, что германским властям «не удалось наладить сотрудничество с местным населением. Везде орудуют вооруженные отряды, убивающие ». ("Красная звезда", СССР)

11.06.42: В передовой статье шведская газета «Гетеборгс постен» пишет, что после нападения гитлеровских армий на СССР русские своим героическим сопротивлением врагу вызвали уважение к себе во всем мире. «Сегодня, - пишет газета, - все говорят с восхищением о бесстрашии и о прекрасных боевых качествах советских солдат. Советское вооружение тоже поразило мир своим количеством и качеством. Этого не скрывают даже немцы. Они встретили народ, находившийся во всеоружии, народ, который не просит и не дает пощады, а сражается до конца. Характернейшим для борьбы, которую ведет советский народ, явлением служит партизанское движение в тылу противника. Русские партизаны не дают немцам ни минуты покоя, хотя они прекрасно знают, что в том случае, если попадут в плен, они будут немедленно расстреляны. Русский солдат, защитник родины в войне с Германией, завоевал славу, и о нем будут говорить с восхищением. Он сражается с неустрашимостью ради защиты священной России и того общественного порядка, который он построил и который он считает ». ("Красная звезда", СССР)

07.06.42: Газета «Кельнише цейтунг» писала прошлой осенью: «Виселицы для русских партизан и партизанок - это деревья немецкой свободы». Хорошая фугаска угодила на редакцию . ("Красная звезда", СССР)

02.06.42: Много беспокойства и потерь причиняют немцам советские партизаны. По признанию самой германской печати размах борьбы народных мстителей даже трудно себе представить. «Советский партизан, - пишет «Франкфуртер цейтунг» в номере от 24 мая, - обладает непонятной для нас способностью жить в лесах и оказывать упорное сопротивление нашим войскам. Зимой, кроме ожесточенных оборонительных боев на передовых линиях, разыгралась не менее жестокая борьба, можно сказать война в тылу нашего фронта. Партизанские части могли при этом базироваться на хорошо подготовленных опорных пунктах в лесах со складами оружия и продовольствия.

Немецким обозным частям, батальонам полиции и полевой жандармерии приходилось все время обороняться от врага. Кто пережил зиму на Востоке, тот знает трудности, выпавшие на долю частей, находившихся в тылу, как и то, что многие пали в борьбе с партизанами. На родине не имеют представления об этой непривычной для нас борьбе. Такой противник, как молния, появляется и исчезает, нападает, перерезает коммуникации, взрывает железнодорожные пути. Он знает все тропинки. Кто испытал эту борьбу на два фронта, тот поймет, что пережили наши войска ». ("Красная звезда", СССР)

МАЙ 1942 :

16.05.42: Итальянская газета «Коррьера делла Сера» поместила статью о партизанской войне во временно оккупированных советских районах. Вся статья отражает животный страх фашистов перед священной ненавистью советского народа. Автор статьи пишет, что германское командование, наконец, «поняло, какую опасность представляет собой партизанская война. Против партизан нелегко бороться. Партизанская война оказалась совершенно не известной доселе для солдат. Они не знали, как бороться с этим противником, деятельность которого граничит с фанатизмом!».

Автора явно поражает неуловимость партизан. «Чтобы успешно бороться с партизанами, - пишет он, - надо еще найти их, а это значительно труднее, чем сама борьба против них. Многие партизаны, одетые в гражданское платье, днем смешиваются с населением и принимают самый ». ("Красная звезда", СССР)

07.05.42: Славные дела советских партизан не дают покоя немецким захватчикам. Газета «Дейче цейтунг ин Остланд» в статье «Партизанская война в Донбассе» заявляет: «Большевики ведут здесь партизанскую войну. Между линиями не видно ни солдат, ни гражданского населения. Противник появляется то в одном, то в другом месте. Снабжение немецких войск продовольствием и боеприпасами связано с исключительными трудностями. Транспортные колонны нельзя посылать без охраны. В каждой деревне засели мелкие вражеские отряды, которые нападают на нас».

Газета «Кенигсбергер альгемейне цейтунг» пишет: «Нашему танковому отряду дано весьма серьезное задание - охранять один участок от партизан. Партизаны засели в покрытой лесом болотистой местности, куда мы не решаемся заходить. Мост через болото взорван, а все подступы к лесу минированы. Партизаны часто нападают на наши ударные отряды».

Военный корреспондент Янссен пишет в «Данцигер форпостен» о том, что «в горах южной части Крыма находятся советские партизанские отряды, располагающие большими запасами оружия, боеприпасов и продовольствия».

В «Дас рейх» один офицер СС заявляет: «Партизаны среди бела дня нападают на дороги и железнодорожные линии. Вчера вечером они увезли с собой двух германских саперов. Они применяют всевозможнейшие тактические методы. Партизаны постоянно переходят с места на место. Если встречаешь отряд лесных рабочих, то никогда не знаешь, не прячут ли они под одеждой короткие винтовки партизан. За последнее время деятельность партизан стала еще более активной»...

Шведский журнал «Ню» в последнем номере публикует большую статью о борьбе советских партизан.

«Борьба партизан показала, - пишет журнал, - что война еще больше об"единила русский народ. Оборона России против армии, одержавшей столько побед на континенте, изумила весь мир». Журнал отмечает большую роль в войне «советских партизанских отрядов, которые наносили огромный ущерб немецким войскам». Уже вскоре после начала войны, пишет журнал, в сводках германского командования начали появляться тревожные сообщения о том, что «бои продолжались и вспыхивали вновь позади германских линий».

«Партизаны, - пишет далее журнал, - прекрасно вооружены и пользуются безграничной симпатией населения и его активной поддержкой. Партизанская война идет во всех оккупированных районах СССР. Партизаны взрывают мосты, паромы, воинские эшелоны, товарные поезда. Они появлялись на дорогах, где брали в плен или убивали вестовых, уничтожали автомашины, поджигали склады горючего, простреливали автоцистерны, нападали на бронемашины, танки и самолеты, уничтожали их ручными гранатами. Германские танки и бронемашины часто попадали в западни. Не раз сообщалось и о нападениях на германские штабы. Много германских генералов было убито партизанами. На захваченные немцами деревни часто совершались ночные налеты».

В заключение журнал пишет: «Партизаны поддерживают волю к сопротивлению оккупационным властям и уничтожают предателей, поступающих на службу к захватчикам.

Партизаны издают гектографированные газеты и листовки, организуют тайные митинги, вывешивают обращения к населению. Приток новых людей в партизанские отряды ». ("Красная звезда", СССР)

04.03.42: Газета «Кракауэр цейтунг» опубликовала статью военного корреспондента войск «СС» Шнейдера, который признает, что повсюду в тылу немецких войск действуют советские партизаны. «Они, - заявляет корреспондент, - стараются уничтожать германские войсковые колонны и вообще все, что могло бы принести пользу немцам». Корреспондент приводит следующий эпизод: однажды из деревни, расположенной севернее С., немецкому штабу сообщили, что партизаны ежедневно нападают на расквартированных в этой деревне солдат, убивают их и угрожают повесить назначенного немецким командованием старосту деревни. Когда в этой деревне производилось из"ятие продовольствия для германских солдат, партизаны налетели на деревню и убили двух германских солдат и унтер-офицера. Для ликвидации партизан был послан отряд «СС», который пытался окружить лес, где засели партизаны. СС-овцы ворвались в избу лесничего, в которой, по их сведениям, находился штаб партизанского отряда. Однако захватить никого не удалось. Партизаны . ("Красная звезда", СССР)

21.02.42: Немецкая газета «Гамбургер фремденблатт» поместила статью одного из главарей отрядов «СС» Фрица Карстенса, который признает, что советские партизаны не дают житья оккупантам. «Наш горький опыт, - жалуется Карстенс, - показывает, что во всех оккупированных областях после отступления советских войск создавались нелегальные группы. Партизаны часто уничтожают германские склады продовольствия, сырья, а также ». ("Красная звезда", СССР)

ДЕКАБРЬ 1941 :

04.12.41: Немецкое командование пыталось об"яснить отступление гитлеровских войск из Ростова тем, что им пришлось повернуть обратно специально для наказания гражданского населения, нападающего на тылы немецкой армии. Бегство фон Клейста в таком об’яснении должно было выглядеть как карательная экспедиция, при чем в ее составе оказалось что-то около 6 немецких дивизий. Смехотворно неумное это «об"яснение» имело целью скрыть крупное поражение, понесенное немцами под Ростовом. Само собой разумеется, что скрыть этот факт немцам не удалось, а составленное впопыхах неосмотрительное заявление о «причинах» оставления Ростова сыграло с ними плохую шутку…

Американская «Вашингтон пост» по этому поводу пишет: «Если поверить утверждениям нацистов о том, будто они эвакуировали Ростов из-за действий партизан, то получится, что они настолько ослабли, что не могут справляться с партизанами»... Лондонская «Таймс» пишет, что версия о партизанах «в качестве об’яснения отступления, конечно, ложь», но сама по себе она представляет «более страшный и убийственный приговор из собственных уст, чем что-либо, выставленное прежде против немцев».

Так случилось, что немецко-фашистские захватчики помимо своей воли рассказали всему миру о той тщательно скрываемой и умалчиваемой ими войне, которая бушует на захваченных советских землях, в . ("Известия", СССР)

21.11.41: Выходящая в Бельгии немецкая газета «Брюсселер цейтунг» поместила статью, в которой отражен страх нацистов перед советскими партизанами.

Газета негодует по поводу того, что «законные методы войны» не нравятся большевикам, которые сражаются яростно, и что «на борьбу встало все гражданское население». Нам придется, заявляет газета, усилить борьбу с партизанами.

Нацистский листок жалуется также на упорство бойцов Красной Армии. «Противника на Востоке нельзя сравнивать с другими солдатами, с которыми пришлось сражаться германской армии», - говорит газета, сетуя на «ярость русских солдат в бою».

Особенно не нравятся нацистской газете перспективы зимней войны в условиях непрерывной активной деятельности партизан. «Противник хочет, - плачется газета, - чтобы немцы не сидели без дела зимой. Советам, которые привыкли возвеличивать подвиги партизан во время гражданской войны, не трудно будет исполнить ». ("Правда", СССР)

07.10.41: Швейцарская газета «Националь цейтунг», комментируя положение на Восточном фронте, отмечает стойкость и организованность сопротивления советских войск. Эта стойкость советской армии, пишет газета, подчеркивается даже в рассказах многих немцев, участников этой войны. Вполне понятно поэтому, что «моторизованные крепости», как немцы называют в своих сообщениях танки, могут продвигаться вперед только ценой огромных усилий и тяжелых потерь. Германские газеты заполнены длинными списками погибших танкистов и солдат моторизованных войск.

Газета называет борьбу советских частей в тылу противника и борьбу партизан своего рода малой войной, в которой принимают участие не только мелкие партизанские отряды, но и целые воинские части.

Советская армия показала свою твердую и бесповоротную решимость лишать надвигающегося врага абсолютно всего. Главную же роль, однако, играет готовность советской армии не уступать врагу, в каком бы положении ни оказывались советские войска. Каждый район, каждый дом, каждая стена используются при организации обороны. В результате этого немцы несут огромные потери. Рассказы самих немцев об отдельных эпизодах войны лишь подтверждают бесстрашие советских солдат и упорство советского сопротивления. Уроки войны на Восточном фронте весьма поучительны. Они показывают, какое огромное значение имеет такой фактор, как «психология солдата».

14.09.41: Германская газета «Фелькишер беобахтер» поместила статью «Лик войны на востоке», в которой признает, что германская армия натолкнулась на Восточном фронте на неожиданные трудности.

«Здесь, - пишет газета, - в действительности все оказывается иначе, чем мы себе представляли. В этом походе германский солдат оказывается как бы перенесенным в другую часть света, на другую планету, причем это следует понимать отнюдь не только в географическом смысле. Причиной тому являются люди, живущие этой стране».

Газета горько сетует на то, что во время боя на поле брани «большевистские бойцы продолжают драться даже тогда, когда они находятся в самом трудном положении. Так ведут себя не только крестьяне, одетые в форму, но также и командиры».

Образ действий этого противника нельзя предусмотреть. Немецкие солдаты давно привыкли к тому, что на 100 километров в тылу может оказаться фронт. Каждый обозник должен иметь под рукой ружье или автоматический пистолет. Даже находящиеся вдали от фронта высшие штабы ночью выставляют караульных, как на передовых позициях. Особую главу составляет описание, какие лишения германскому солдату пришлось терпеть и какие задачи решать. Не удивительно, говорит газета, если солдат ругает крепкими словами «доморощенных стратегов», не довольных ходом операций . ("Правда", СССР)

09.08.41: Газета «Таймс оф Индия» в недельном обзоре военных действий отмечает, что германские фашисты встретились с большими затруднениями, которых они не предвидели. Партизанская война, уничтожение советскими войсками при отступлении всех материалов, эффективные контрудары советских танков - все это создает такие затруднения, которые вызывают беспокойство у германского командования.

Газета «Трибюн» в обстоятельной статье также отмечает, что немцы находятся в очень затруднительном положении. Красная Армия, пишет газета, показала не только доблесть, но и хорошую выучку.

Кроме того, русские развернули партизанскую войну. Дезорганизованные и поставленные в невыгодное положение немцы проклинают русских. Они называют тактику русских дьявольской. Когда дьявол начинает называть политику другого дьявольской, то легко можно представить, до какого бедственного положения он доведен.

Для поддержания своих очень потрепанных на восточном фронте войск немцы отозвали даже несколько дивизий из Ливии. Немецким воздушным силам так же нанесены серьезные потери. Для их усиления переброшены самолеты с западного фронта. Германская армия завязла. Приближается зима с ее страшным кнутом, чтобы . ("Правда", СССР)

ИЮЛЬ 1941 :

30.07.41: Среди штабных документов, захваченных при разгроме одной вражеской части, оказались полевые газеты, содержание которых проливает свет на то, что делается в фашистском тылу. По материалам, помещенным в этих газетах, можно ясно представить себе, как напуганы фашисты ростом партизанского движения.

В полевой газете «Блюхер» (№ 6), издающейся для одного из танковых соединений, подробно сообщается о партизанских методах борьбы, применяемых красноармейцами и населением. Один офицер, между прочим, пишет: «В походе мы должны были проехать через 20 деревень. В каждой деревне нас обстреливали красные снайперы, засевшие в крестьянских избах. Они стреляли в нас и тогда, когда мы переезжали из одной деревни в другую».

В каждом номере этой газеты помещены сообщения о нападениях партизан на регулярные немецкие части. В № 9 от 4 июля сообщается, что в лесу партизаны напали на группу немецких связистов и убили офицера. В следующем номере газеты подробно описывается бой между партизанской группой и немецкой квартирмейстерской частью.

Судя по материалам, напечатанным в полевых газетах, фашистское командование весьма озабочено также партизанскими действиями гражданского населения. Та же газета «Блюхер» в номере от 9 июля приводит ряд случаев порчи железнодорожных линий, поджога складов, уничтожения посевов и т.д.

В другой фашистской газете «Губенер Цейтунг» напечатана большая корреспонденция о партизанских действиях населения города Д., начатых после занятия его фашистами.

Фашистский военный корреспондент пишет: «Ночные уличные бои со снайперами становятся обычным и повседневным явлением. Но и это не все. Среди бела дня здесь гремят выстрелы из-за угла, с чердаков, из окон. Каждый житель, которого мы встречаем на улице, каждая женщина, которая как будто кланяется нам, - все они могут в любую минуту исчезнуть в лабиринте узеньких переулков и маленьких домишек, взять оружие и начать стрелять в нас из засады. И они это делают! Делают даже теперь, хотя город уже в течение нескольких дней находится в наших руках».

Далее военный корреспондент описывает, как, проезжая по улицам города на мотоцикле, он все время подвергался обстрелу со всех сторон. Из всего сказанного газета делает следующий вывод: «Новым для нас является применяемый противником средневековый способ ведения войны из-за угла, во дворе и на улице. Войну эту ведут мужчины и женщины, не носящие военной формы, так что борьба ведется мирным, ». ("Красная звезда", СССР)

13.07.41: Газета «Дагенс нюхетер» опубликовала статью известного шведского военного публициста полковника Братта, посвященную партизанской войне в тылу немецких войск. Автор пишет: «Все говорят о том, что русские ведут партизанскую войну дьявольски искусно. Формально тут возражать не приходится: партизанская война, проводимая солдатами, одетыми в форму, не противоречит «праву войны». Русский солдат оказался способным к партизанской войне, требующей индивидуальных действий. Немцы подчеркивают, что «малая война», ведущаяся за линией основного фронта, тяжела, жестока, и приносит огромные потери. Из статей, опубликованных в русской печати, видно, что русские партизаны используют в качестве укрытия хлебные поля. Можно себе представить, каких усилий стоит немцам очистить русские поля и леса от вооруженных винтовками и пулеметами партизан».
(Спецархив)
(Спецархив)
(Спецархив)
(Спецархив)
(Спецархив)
(Спецархив)
("Красная звезда", СССР)
("Известия", СССР)