Женщины в великой отечественной войне. Сила слабых: женщины на Великой Отечественной войне: библиографическое пособие

Подробности 29.04.2010

От составителя:

Женщина и война... Оба эти слова женского рода, но как же они несовместимы... Женщина и война...

В мир приходит женщина, чтоб свечу зажечь.
В мир приходит женщина, чтоб очаг беречь
В мир приходит женщина, чтоб любимой быть.
В мир приходит женщина, чтоб дитя родить.
В мир приходит женщина, чтоб цветам цвести.
В мир приходит женщина, чтобы мир спасти.

Женщинам грозных сороковых довелось спасать мир. Они были медсестрами, врачами, санитарками, разведчицами, связистками. Многих солдат спасли от смерти нежные добрые женские руки.Женщины отгремевшей войны... Трудно найти слова, достойные того подвига, что они совершили. Судьбы их не измерить привычной мерой, и жить им вечно - в благодарной памяти народной, в цветах, весеннем сиянии березок, в первых шагах детей по той земле, которую они отстояли.

Предлагаем вашему вниманию библиографическое пособие «Сила слабых: женщины на Великой Отечественной войне», который содержит наиболее интересные сценарии и библиографические списки литературы для подготовки уроков истории и проведения литературно-музыкальных композиций, торжественных линеек и других мероприятий, посвященных празднику Великой Победы.

Пособие адресовано библиотекарям, учителям истории, учащимся школ и организаторам культурно-досуговой деятельности.

Вся литература, указанная в списках, находится в фондах библиотек Оленегорска. Точное местонахождение конкретного издания указано в квадратных скобках, следующих за описанием. Перечень условных обозначений приводится в конце всех списков.

Жестокая правда войны

Литературно-музыкальную композицию подготовила Н. М. КОВАЛЕНКО

Действующие лица:

1. Ведущий
2. Чтецы (1)-(11)
3. Девушки (1)-(8) - в пилотках и гимнастерках

Фоном звучит аудиозапись песни "Священная война" (сл. В. И. Лебедева-Кумача, муз. А. В. Александрова).

ВЕДУЩИЙ: Родина!.. Нет на свете ничего дороже этого слова, омытого кровью известных и бе­зымянных героев.

Враги!.. Они напали, как напа­дают трусы - ночью. Это случи­лось в воскресенье, 22 июня 1941 года...

(Запись песни "Священная война" по­степенно нарастает.)

ЧТЕЦ (1):

Отцов и прадедов примета, -
Как будто справдилась она:
Таких хлебов, такого лета
Не год, не два ждала война.

Как частый бор, колосовые
Шумели глухо над землей.
Не пешеходы - верховые
Во ржи скрывались с головой.

И были так густы и строги
Хлеба, подавшись грудь на грудь,
Что, по пословице, с дороги
Ужу, казалось, не свернуть.

И хлеба хлеб казался гуще,
И было так, что год хлебов
Был годом клубней, землю рвущих,
И годом трав в лугах и пущах.
И годом ягод и грибов.

Как будто все, что в почве было, -
Ее добро, ее тепло -
С великой щедростью и силой
Ростки наружу выносило,
В листву; в ботву и колос шло.

В свой полный цвет входило лето,
Земля ломилась, всем полна...
Отцов и прадедов примета, -
Как будто справдилась она;
Гром грянул - началась война...

(А. Твардовский. "Отцов и прадедов примета...")

ВЕДУЩИЙ: Сколько бы лет ни прошло с того трагического дня, когда началась война, в па­мяти народной всегда будут жи­вы безмерное страдание военных лет и огромное мужество народа. Не ради славы воевали и погиба­ли люди, ради жизни на земле...

ЧТЕЦ (2):

Все в мире сущие народы,
Благословите светлый час!
Отгрохотали эти годы,
Что на земле настигли нас.

Еще теплы стволы орудий,
И кровь не всю впитал песок,
Но мир настал.
Вздохните, люди,
Преступив войны порог...

(А. Твардовский. Час мира)

ВЕДУЩИЙ: Путь к победе был долгим и трудным... Каждый день войны - это кровь и смерть, боль и горечь утрат, радость боль­ших и малых побед, бесстрашие и доблесть героев...

ЧТЕЦ (З):

Мяли танки теплые хлеба,
И горела, как свеча, изба.
Шли деревни.
Не забыть вовек
Визга умирающих телег,

Как лежала девочка без ног,
Как не стало на земле дорог.
Но тогда на жадного врага
Ополчились нивы и луга,

Разъярился даже горицвет,
Дерево и то стреляло вслед,
Ночью партизанили кусты
И взлетали, как щепа, мосты.

Шли с погоста деды и отцы,
Пули подавали мертвецы,
И, косматые, как облака,
Врукопашную пошли века,

Шли солдаты бить и перебить,
Как ходили прежде молотить,
Затвердело сердце у земли,
А солдаты шли, и шли, и шли,

Шла Урала темная руда,
Шли, гремя, железные стада,
Шел Смоленщины дремучий бор,
Шел худой зазубренный топор,
Шли пустые тусклые поля,
Шла большая русская земля.

(И. Эренбург. 1941)

ВЕДУЩИЙ: Фашисты про­шли всю Европу, покорив ее. У них были тысячи пушек, самоле­тов и танков. Они расстреливали, вешали, сжигали, отравляли ста­риков и женщин, детей и ране­ных. Враги считали, что так же ле­гок будет их путь в Советскую Россию... И просчитались...

ЧТЕЦ (4) (читает отрывок из фронтового письма П. Когана): "...сколько видел и пережил - со­жженные села, женщины, у кото­рых убиты дети, и, может быть, главное - людей в освобождён­ных селах, которые не знали от радости, куда нас посадить, чем уго­стить. Нам всегда казалось, что мы все понимаем, мы и понима­ли, но головой. А теперь я пони­маю сердцем. И вот за то, чтоб смелый и умный народ наш никто не смел назвать рабом, чтоб на прекрасной нашей земле не шля­лась ни одна гадина, за нашу с то­бой любовь я и умру, если надо..."

ВЕДУЩИЙ: Так писал в 1942 го­ду с фронта молодой, талантли­вый поэт Павел Коган незадолго до своей смерти под Новороссий­ском. Он погиб, как тысячи дру­гих героев, защищая свою Родину.

ЧТЕЦ (5):

Я патриот. Я воздух русский,
Я землю русскую люблю,
Я верю, что нигде на свете
Второй такой не отыскать,

Чтоб так пахнуло на рассвете,
Чтоб дымный ветер на песках...
И где еще найдешь такие
Березы, как в моем краю!

(П. Коган. Из недописанной главы)

ВЕДУЩИЙ: Фронт проходил всюду - в далеком тылу и на пере­довой. Воевали все - мужчины и женщины. Великая тяжесть легла на хрупкие женские плечи... С го­дами мы все больше и больше по­стигаем бессмертный подвиг жен­щины на войне, ее величайшую жертву, принесенную на алтарь Победы. Низкий наш поклон женщине, державшей на своих плечах тыл, сохранившей детишек и защищавшей страну вместе с мужчинами.

На самой страшной войне XX ве­ка женщине пришлось стать сол­датом. Она не только спасала, пе­ревязывала раненых, но и стре­ляла из "снайперки", бомбила, подрывала мосты, ходила в развед­ку, брала "языка". Женщина уби­вала. Она убивала врага, обрушив­шегося с невиданной жестокостью на ее землю, на ее дом, на ее детей.

ЧТЕЦ (6):

...Я говорю с тобой под свист снарядов,
угрюмым заревом озарена.
Я говорю с тобой из Ленинграда,
страна моя, печальная страна...

Кронштадский злой, неукротимый ветер
в мое лицо закинутое бьет.
В бомбоубежищах уснули дети,
ночная стража встала у ворот.

Над Ленинградом - смертная угроза...
Бессонны ночи, тяжек день любой.
Но мы забыли, что такое слезы,
что называлось страхом и мольбой.

Я говорю: нас, граждан Ленинграда,
Не поколеблет грохот канонад,
и если завтра будут баррикады -
мы не покинем наших баррикад.

И женщины с бойцами встанут рядом,
и дети нам патроны поднесут,
и надо всеми нами зацветут
старинные знамена Петрограда.

Руками сжав обугленное сердце,
такое обещание даю я, горожанка,
мать красноармейца,
погибшего под Стрельною в бою.

Мы будем драться с беззаветной силой,
мы одолеем бешеных зверей,
мы победим, клянусь тебе, Россия,
от имени российских матерей.

(О. Берггольц. "...Я говорю с тобой под свист снарядов...")

ЧТЕЦ (7): "Не женская это до­ля - убивать" , - скажет одна из участниц войны. Другая распи­шется на стенах поверженного рейхстага: "Я, Софья Кунцевич, пришла в Берлин, чтобы убить войну" .

ВЕДУЩИЙ: За годы войны в различных родах войск на фронте служило свыше 800 тысяч жен­щин. Никогда еще на протяже­нии всей истории человечества столько женщин не участвовало в войне.

Так какие же они были, дев­чонки, ушедшие на войну в 41-м? Как воевали, что пережили?

(На сцену строем выходит восемь Де­вушек. Они по очереди выступают на фоне тихой торжественно-серьезной музыки.)

Вспоминает Мария Петровна Смирнова, санинструктор, на­гражденная знаком Международ­ного Красного Креста - золотой медалью "Флоренс Найтингейл".

ДЕВУШКА (1) (выходит впе­ред): Родилась и выросла я в Одес­ской области. В 41-м году окончи­ла школу... Когда началась война, в первые же дни побежала в воен­комат, отправили назад. Еще дважды ходила туда и получала от­каз. 28 июля шли через нашу Сло­бодку отступающие части, и я вместе с ними без всякой повест­ки ушла на фронт. Когда впервые увидела раненого, упала в обмо­рок. Потом прошло. Когда пер­вый раз полезла под пули за бой­цом, кричала так, что казалось, перекрывала грохот боя. Потом привыкла... Через 10 дней меня ранило, осколок вытащила сама, перевязалась сама. 25 декабря 1942 года наша 303-я дивизия 56-й армии заняла высоту над подсту­пах к Сталинграду. Немцы реши­ли ее во что бы то ни стало вер­нуть. Завязался бой. На нас пошли немецкие танки, но их остановила артиллерия. Немцы откатились назад. На ничейной земле остался раненый лейтенант Костя Худов. Санитаров, которые пытались вы­нести его, убило. Поползли две овчарки-санитарки, но их тоже убило. И тогда я, сняв ушанку, стала во весь рост, сначала тихо, а потом все громче запела нашу лю­бимую довоенную песню "Я на подвиг тебя провожала". Умолкло все с обеих сторон - и с нашей, и с немецкой. Подошла к Косте, на­гнулась, положила на санки и по­везла к нашим. Иду, а сама думаю: "Только не в спину, пусть лучше в голову стреляют". Но не раздалось ни одного выстрела, пока не до­шла до наших... Всего из-под огня я вынесла 481 раненого. Кто-то подсчитал: целый стрелковый ба­тальон. (Занимает свое место в строю.)

ВЕДУЩИЙ: Санинструктор стрелковой роты Ольга Яковлевна Омельченко никогда не сможет забыть войны. Вот что она вспо­минает...

ДЕВУШКА (2) (выходит впе­ред): Никому не поверю, если ска­жет, что страшно не было. Вот немцы поднялись и идут, еще 5- 10 минут и атака, тебя начинает трясти... Но это до первого выст­рела. Как услышишь команду, уже ничего не помнишь, вместе со всеми поднимаешься и бежишь... И тебе не страшно. А вот на следу­ющий день ты уже не спишь, тебе уже страшно. Все вспоминаешь, все мелочи, и до твоего сознания доходит, смотришь на лица солдат, это какие-то другие лица, не та­кие, как у обычных людей... Я не могу выразить, что это такое. На них смотреть страшно... Страшно ли было умереть? Конечно, страшно. Но мы и другое понима­ли, что умереть в такое время - тоже история. Вот у меня такие чувства были, я до сих пор не ве­рю, что живая осталась. И ране­ная, и контуженная, но живая.

Снаряд попал в склад с бое­припасами, вспыхнул огонь. Сол­дат стоял рядом, охранял, его спа­лило. Это уже не человек, а чер­ный кусок мяса... Он только подскакивает, а все смотрят, рас­терялись... Схватила я простынь, побежала, накрыла этого солдата и сразу легла на него. Он поки­дался, покидался, пока сердце не разорвалось, и затих... Разнерв­ничалась, в крови вся. Меня тряс­ло, как в припадке, отвели в землянку под руки. А тут снова бой начался... Под Севском немцы атаковали нас по 7-8 раз в день. И я еще в этот день выносила ра­неных с оружием. К последнему подползла, а у него рука совсем перебита. Ему же нужно срочно отрезать руку и перевязать. Иначе перевязку не сделаешь. А у меня нет ни ножа, ни ножниц. Сумка телепалась-телепалась у меня на боку, а они и выпали. Что делать! И я зубами грызла эту мякоть. Пе­регрызла, забинтовала. Бинтую, а раненый: "Скорей, сестра, я еще повоюю..." Весь в горячке... И в этом бою, когда на нас пошли танки, двое струсили. Погибло много наших товарищей. Ране­ные попали в плен, которых я ста­щила в воронку. За ними должна была прийти машина... А когда эти двое струсили, началась пани­ка. Цепь дрогнула, побежала. Ра­неных оставили. Мы пришли по­том на то место, где они лежали - кто с выколотыми глазами, кто с животом распоротым. К нашим раненым фашисты не имели жа­лости... И я как об этом узнала, как это увидела, как ночь черная сделалась. Утром построили весь батальон, вывели этих трусов впе­ред и зачитали им приговор - расстрел. Нужно было семь чело­век, чтобы привести приговор в исполнение... Три человека вы­шли, остальные стоят, я взяла ав­томат и вышла, как я вышла - все за мной... Нельзя было их про­стить... Из-за них такие смелые ребята погибли. Самые лучшие погибли... (Занимает свое место в строю.)

ЧТЕЦ (8):

Я только раз видала рукопашный,
Раз - наяву. И тысячу - во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.

(Ю. Друнина. "Я только раз видала рукопашный...")

ВЕДУЩИЙ: Трудно вспоми­нать о пережитом на фронте... И не вспоминать нельзя... О своей войне рассказывает Ксения Сер­геевна Осадцева...

ДЕВУШКА (3) (выходит впе­ред): ...9 июня 1941 года мне ис­полнилось 18 лет, а меньше чем через две недели началась эта проклятая война... В 1942 году до­бровольно пошла в эвакосортировочный госпиталь три тысячи двести первый. Это был очень большой фронтовой госпиталь. Бои шли очень жестокие, ране­ных было много. Меня поставили на раздачу питания - это долж­ность круглосуточная. Уже утро, и надо подавать завтрак, а мы еще раздаем ужин. Через несколько месяцев ранило в левую ногу - скакала на правой, но работала. 30 мая 43-го года ровно в час дня был массированный налет на Краснодар. Я выскочила посмот­реть, как успели отправить ране­ных с железнодорожного вокзала. Две бомбы угодили в сарай, где хранились боеприпасы. На моих глазах ящики взлетали выше шес­тиэтажного здания и рвались. Меня ураганной волной отброси­ло к кирпичной стене. Потеряла сознание... Когда пришла в себя, было 6 часов вечера, пошевелила головой, руками,- вроде двига­ются, еле-еле продрала левый глаз и пошла в отделение, вся в крови. В коридоре встретила меня стар­шая сестра, она не узнала меня, спросила: "Кто вы? Откуда?" По­дошла ближе, узнала и говорит: "Где тебя так долго носило, Ксеня? Раненые голодные, а тебя нет". Быстро перевязали голову, левую руку выше локтя, и я пош­ла получать ужин. Стала раздавать ужин, в глазах темно, пот льется градом, упала. Привели в чувст­во и только слышится: "Скорей!.. Быстрей!" И я еще давала тяжело­раненым кровь. Двадцать месяцев никто не подменял, не сменял ме­ня. Левая нога, опухшая до коле­на, забинтована. Руку проопери­ровали, тоже перебинтована, голова забинтована. Так и проска­кала я круглосуточно все эти двадцать месяцев и перенесла все, что только можно было перенести в это тяжелое трудное время вой­ны... (Занимает свое место в строю.)

Им было трудно, им было страшно, но, взяв винтовку, они шли мстить за поруганную честь Родины... Вот что вспоминает старший сержант, снайпер Клав­дия Григорьевна Крохина.

ДЕВУШКА (4) (выходит впе­ред): Мы залегли, и я наблюдаю. И вот вижу: один немец припод­нялся. Я щелкнула, и он упал. И вот, знаете, меня всю затрясло, меня колотило всю. Я заплакала. Когда по мишеням стреляла - ничего, а тут: как это я убила че­ловека?.. Потом прошло. И вот как прошло. Мы шли возле како­го-то небольшого поселка в Вос­точной Пруссии, и там около до­роги стоял барак или дом, не по­мню: все горело, сгорело уже, одни угли остались. И в этих уг­лях человеческие кости, и среди них звездочки обгоревшие, это наши раненые или пленные сго­рели. После сколько я ни убива­ла, мне не было жалко. Как уви­дела эти горящие кости, не могла прийти в себя, только зло и мще­ние осталось...

Наши разведчики взяли одно­го немецкого офицера в плен, и он был очень удивлен, что в его расположении выбито много сол­дат и все ранения только в голову. Простой, говорит, стрелок не мо­жет сделать столько попаданий в голову.

"Покажите, - попросил, - мне этого стрелка, который столь­ко моих солдат убил. Я большое пополнение получил, и каждый день до десяти человек выбыва­ло". Командир полка говорит: "К сожалению, не могу показать, это девушка-снайпер, но она погиб­ла". Это была Саша Шляхова. Она погибла в снайперском поединке. Но вот когда немецкий офицер услышал, что это была девушка, он голову опустил, не знал, что сказать...

Мы ходили на задание парами: одной от темна до темна сидеть тяжело, глаза слезятся, руки, ноги немеют. Зимой особенно трудно. Снег, он под тобой тает... Только рассветет, мы выходили и с наступ­лением темноты с передовой воз­вращались. 12 часов, а то и больше мы лежали в снегу или забирались на верхушку дерева, на крышу са­рая или разрушенного дома. И там маскировались, чтобы враг не ви­дел где мы, где наши позиции... С войны даже если живой придешь, душа болеть будет... Очень боль­но... Мы же молоденькие совсем пошли... Девочки... (Занимает свое место в строю.)

ВЕДУЩИЙ: Фронт проходил всюду - на передовой и в тылу. Воевали все - отцы, матери, де­ти... Вот что вспоминает парти­занская связная Мария Иосифов­на Ясюкевич...

ДЕВУШКА (5) (выходит впе­ред): Я была совсем девочкой, 13 лет. Я знала, что отец помогает парти­занам, понимала... Приходили ка­кие-то люди ночью, вызывали его, что-то оставляли, что-то забира­ли. Часто отец брал меня с собой, посадит меня в воз и скажет: "Си­ди и не поднимайся с этого мес­та". Когда приедем куда надо, он достанет оттуда оружие или лис­товки. (Едет старый человек с де­вочкой, это не так бросается в гла­за.) Потом он стал посылать меня к станции. Научил, что надо запо­минать. Я тихонько прокрадусь к кустам и до ночи там ховаюсь, считаю, сколько составов про­шло, запоминаю, что везут: ору­жие везут, танки или живой силой состав едет. Кусты недалеко от же­лезной дороги были, немцы их на день раза 2-3 простреливали. Я маленькая, проберусь всегда так, что меня никто не заметит. Од­нажды отец пытался 2 раза вы­ехать с хутора. Надо было про­браться в лес, где его ждали парти­заны, но патруль возвращал его обратно. Стало темнеть, вижу хо­дит по двору, переживает... Зовет меня: "Марийка..." А мать в голос: "Не пущу дитя..." Но я все же по­бежала в лес, я там все дорожки знала, правда, темноты боялась. Партизан нашла, они ждали, все передала, что отец сказал. А когда назад возвращалась, уже светать стало. Как обойти немецкий пат­руль? Кружила по лесу, провали­лась в озеро, пиджак отцовский, сапоги, все утонуло. Как сама вы­бралась из полыньи, не помню... (Занимает свое место в строю.)

ВЕДУЩИЙ: Дороги... Не­скончаемые трудные и горестные дороги войны пролегли через весь тыл. Местное население помогало партизанскому движению всем, чем могло... Рассказывает Алек­сандра Никифоровна Захарова, партизанский комиссар.

ДЕВУШКА (6) (выходит впе­ред): Помню, как раненые ели ложками соль... Как в строю назы­вают фамилии, боец выходит и падает вместе с винтовкой от сла­бости. Народ нам помогал. Целая армия в лесу, но без них мы бы погибли, они же сеяли, пахали, что­бы себя и детей кормить, чтобы нас кормить, одевать всю войну. Пахали ночью, пока не стреляют... У нас было оружие, чтобы защи­щаться. А они? За то, что буханку хлеба дал партизану, - расстрел; я переночевала и ушла, а если кто донесет, что я в этой хате ночева­ла, - им всем расстрел. А там женщина одна, без мужика, а с ней трое маленьких детей. Она не прогоняла, когда придем. И печку вытопит, и обстирает нас... Она нам последнее отдаст. Мы едим, а дети сидят, плачут, голодные... Что бы мы без них сделали в вой­ну? Без этих женщин, которые вырастили детей без мужей, кото­рые отдавали последнее, веря в нашу победу.

ЧТЕЦ (9):

Один на один со слезами,
С несжатыми в поле хлебами
Ты встретила эту войну.
И все без конца и без счета -
Печали, труды и заботы
Пришлись на тебя на одну.
Ты шла, затаив свое горе,
Суровым путем трудовым.
Весь фронт, что от моря до моря,
Кормила ты хлебом своим.
В холодные зимы, в метели,
У той у далекой черты
Солдат согревали шинели,
Что сшила заботливо ты.
Рубила возила, копала, -
А в письмах на фронт уверяла,
Что будто отлично живешь.

(М. Исаковский. Русской женщине)

ВЕДУЩИЙ: Война... И мило­сердие... Сопротивление и жа­лость ко всему живому... Вот что вспоминает санинструктор Зина­ида Васильевна Корж...

ДЕВУШКА (7) (выходит впе­ред): Бой под Будапештом. Это была зима... Я тащила младшего сержанта. Сама я была в брюках и телогрейке, на голове шапка-ушанка. Тащу и вижу: черный та­кой снег. Я поняла, что это глу­бокая воронка,- то, что мне на­до. Спускаюсь в эту воронку, а там кто-то живой... и скрежет ка­кого-то металла... Поворачива­юсь, а фашист раненый, в ноги раненный, лежит и на меня авто­мат наставил. А у меня, когда я раненого тащила, волосы из-под шапки выбились, сумка санитар­ная через плечо и красный крест... Когда я повернулась, он увидел мое лицо, понял, что это девушка и вот так: "Ха-а-а". У него, значит, нервное напряже­ние спало, и он этот автомат от­бросил. Ему безразлично стало... И вот мы втроем в одной ворон­ке: наш раненый, я и этот немец. Воронка маленькая, ноги у нас вместе. У немца огромные такие глаза, смотрят, душу прожига­ют... Наш раненый не поймет в чем дело, за пистолет хватается, а тот ничего не делает, только на меня смотрит. Перевязываю сво­его раненого, а немец лежит в крови, истекает кровью, одна нога у него перебита совсем. Еще немного, и он умрет. И я, окон­чив перевязывать нашего ране­ного, разрываю ему, этому нем­цу, одежду, перевязываю ему ра­ну и накладываю жгут и дальше перевязываю нашего. Немец го­ворит: "Гут, гут... Данке". Его си­лы покидают... Я перевязала на­шего раненого, а потом думаю, что скоро приедет повозка, надо вытащить их обоих. Вытащила, погрузила на линейку и повезла в госпиталь. (Занимает свое место в строю.)

ВЕДУЩИЙ: Вспоминает Ефросинья Григорьевна Бреус, врач...

ДЕВУШКА (8) (выходит впе­ред): Да, ненависть, обида - все смешалось. Но вот какой случай был со мной. Наш эшелон остано­вился: ремонтировали рельсы. Сидим мы с одной медсестрой, а рядом двое наших солдат варят кашу. И откуда-то два пленных немца, стали просить есть. А у нас был хлеб. Мы взяли булку хлеба, разделили и дали им. Те солдаты, которые варили кашу, слышу, го­ворят:

Смотри, сколько врачи дали хлеба нашему врагу! - и что-то та­кое, мол, разве они знают настоя­щую войну...

Через какое-то время другие пленные подошли, уже к тем солдатам, которые варят кашу. И тот солдат, который нас не­давно осуждал, говорит одному немцу:

Что, жрать захотел?

А тот стоит и ждет. Другой наш солдат передает буханку хлеба своему товарищу:

Ладно, отрежь ему.

Тот отрезал по куску хлеба. Немцы взяли хлеб и стоят; видят, что каша варится.

Ну, ладно, - говорит один солдат, - дай им каши.

Да она не готова еще.

Вы слышали?

И немцы, как будто тоже знают язык, стоят. Солдаты заправили кашу салом и дали им в консерв­ные банки. Вот вам душа русского солдата... (Занимает свое место в строю.)

ВЕДУЩИЙ: Можно ли было победить народ, женщина которо­го в самый тяжелый час, когда так страшно качались весы истории, тащила с поля боя и своего ране­ного, и чужого раненого солдата? Можно ли было победить народ, солдат которого, несмотря на не­нависть к своему врагу, делится с ним куском хлеба? Нет, тысячу раз нет.

ЧТЕЦ (10):

Не той, что из сказок, не той, что с пеленок,
Не той, что была по учебникам пройдена,
А той, что пылала в глазах воспаленных,
А той, что рыдала, - запомнил я Родину.

И вижу ее накануне победы
Не каменной, бронзовой, славой увенчанной,
А очи проплакавшей, идя сквозь беды,
Все снесшей, все вынесшей русскою женщиной.

(К. Симонов. "Не той, что из сказок, не той, что с пеленок...")

ВЕДУЩИЙ:
Кипела ярость благородная, вставала как волна, ведь шла война, война народная, священная война.
Неумолимое возмездие вступило на вражескую землю...
И враг был остановлен. Пробитое пулями Красное знамя Победы гордо реяло над Берли­ном. Не всем было суждено вер­нуться с этой самой страшной войны..

ЧТЕЦ (11):

Умру - вы вспомните газеты шорох,
Ужасный год, который всем нам дорог.
А я хочу, чтоб голос мой замолкший
Напомнил вам не только гром у Волги,
Но и деревьев еле слышный шелест,
Зеленую таинственную прелесть.
Я с ними жил, я слышал их рассказы,
Каштаны милые, сливы, вязы.
То не ландшафт, не фон и не убранство,
Есть в дереве судьба и постоянство,
Уйду - они останутся на страже,
Я начал говорить, они доскажут.

(И. Эренбург. "Умру - вы вспомните газеты шорох...")

ВЕДУЩИЙ: В наших сердцах всегда будет жива память о тех, кто погиб на этой безжалостной, суровой войне. Мы помним всех: героев и рядовых, мальчишек и девчонок, солдат и офицеров, по­гибших за нашу святую землю, за Россию. (Все актеры выходят на поклон.)

Коваленко Н. М. Жестокая правда войны/ Н. М. Коваленко // Читаем, учимся, играем. – 2004. - № 3. – С. 12-17.

Как хорошо на свете без войны!

Патриотический вечер для учащихся 7- 11-х классов подготовила И. В. ХОМСКАЯ

Оформление:
На сцене плакат с изображением Вечного огня, иллюстрации художников на тему Великой Отечественной войны, портреты поэтов.
Понадобятся:

• черный хлеб - 125 г.

А также аудиозаписи песен:

• «Темная ночь» (муз. Н. Богословского, сл. В. Агатова);
• «В землянке» (муз. А. Новикова, сл. Я. Шведова);
• «Катюша» (муз. М. Блантера, сл. М. Исаковского);
• «Девчата военной поры» (муз. Н. Лысенко, сл. А. Ванеева);
• «Эх, дороги» (муз. А. Новикова, сл. Л. Ошанина);
• мелодии «Новороссийские куранты» Д. Шостаковича.

Действующие лица:

• Ведущие (1) и (2)
• Чтецы (1) и (2)

(Звучит песня «Эх, дороги».)

ЧТЕЦ (1):

Грянул год, пришел черед,
Нынче мы в ответе
За Россию, за народ
И за все на свете.

(А. Твардовский. Василий Теркин: О войне)

ВЕДУЩИЙ (1): В далекое прошлое уходят суровые годы Великой Отечественной войны, наполненные горем и страданием миллионов людей. В наши дни можно часто слышать вопрос: «Зачем снова говорить о войне, после которой прошло более полувека?» Но вправе ли мы забывать о тех, кто погиб, защищая Родину? Давайте сегодня обратимся к фронтовой лирике, снова вместе с писателями и поэтами вспомним о тех, кто сражался во имя победы.

В стихах военного времени слышится крик, но не одного поэта, а всего народа. В то время все было общим - страдание и горе, надежды и радости, вера в победу и недоумение, что враг так быстро продвигается в глубь страны.

ВЕДУЩИЙ (2): А каково значение этих стихов в наше, мирное время? Особое значение поэзии заключается в том, что мы, читая, сопереживаем героям, сравниваем себя с ними, примеряем на себя их жизнь, задаемся вопросом: «Как бы я поступил в подобном случае?» В этом смысле стихи о войне - школа мужества. Война, как всякое трагическое событие, создает такие невероятные ситуации, которые требуют необычайно ответственных решений. Это испытание силы духа, нравственности, совести.

ВЕДУЩИЙ (1): Когда вспыхнула Великая Отечественная война, муза надела солдатскую шинель и встала в ряды защитников Родины. В этот решительный момент ее задача состояла в том, чтобы приложить все силы для победы над врагом. Поэты сражались и с винтовкой в руках, и острым писательским пером. Не многим удалось дожить до счастливого Дня Победы.

(Звучит мелодия Д. Шостаковича «Новороссийские куранты».)

ВЕДУЩИЙ (2): Фронт был всюду: в далеком тылу и на передовой. Воевали и мужчины, и женщины. Великая тяжесть легла на хрупкие женские плечи. За годы войны в различных родах войск служили 800 тысяч женщин. Никогда еще на протяжении всей истории человечества столько женщин не участвовало в войне. Так какие же они были, девчонки, ушедшие на войну в 1941-м? Что пережили они?

ЧТЕЦ (2):

Восемнадцать было вам в то лето,
Первым чувством сердце расцвело.
Грянула война и на полсвета
Распростерла черное крыло.
Что тогда вы, милые, умели?
Знали лишь одно - пришли враги.
Не в театр надели вы шинели,
Не на бал обули сапоги.
В тот июнь чего не повидали вы,
Женщины с военными медалями!

На войне в кустах не отсидеться,
Трудно, страшно - маму не зови.
Защищали вы и наше детство,
Юные защитницы земли.
Как солдатам вы нужны бывали -
Отпускала боль фронтовика,
И быстрее раны заживали,
Лишь коснется девичья рука.
Все перенесли, перестрадали вы,
Женщины с военными медалями.

Где он, юный, синеглазый, милый -
Та любовь, та первая весна?
Сколько их, таких, безумной силой
Растоптала и сожгла война!
Вы глаза одним закрыли сами,
Не простясь, оплакали других.
Письма с полевыми адресами
И сегодня ждете вы от них...
Где та юность, за какими далями,
Женщины с военными медалями?

(А. Ванеев. Женщины с военными медалями)

ВЕДУЩИЙ (1): Глубоко запала в душу поэта А. Ванеева трагедия Великой Отечественной войны. Он сам помнил многое из того, о чем писал в стихах. Неслучайно в одном из стихотворений он обронил:

Несладким наше детство было,
И память детская горька.

Эта детская память рождает у поэта строки воспоминаний о женщинах, или, как он ласково называет их - «девчатах», в годы войны. На его стихи композитор Николай Лысенко написал музыку, и родилась песня «Девчата военной поры».

(Звучит песня «Девчата военной поры».)

ВЕДУЩИЙ (2): Можно ли было победить народ, женщины которого в самый трудный час тащили с поля боя и своего и чужого раненого солдата? Можно ли было победить народ, женщины которого делились с врагом последним куском хлеба, жалели и понимали вражеских солдат, как собственных детей? Нет, тысячу раз нет!

ЧТЕЦ (1):

Утром фрицу на фронт уезжать,
И носки ему бабка связала,
Ну совсем как немецкая мать,
И хорошее что-то сказала.

Неужели старуха права
И его принимает за сына!
Он-то знал, что старуха - вдова...
И сыны полегли до едина. -

Его ужас три года трепал.
Позабыл он большие морозы.
Только бабку порой вспоминал
И ее непонятные слезы.

(Ю. Кузнецов. Русская бабка)

ВЕДУЩИЙ (1): Солдатские матери... Это они воспитали бойцов, которые в трудный для Родины час встали на ее защиту. Это они проводили детей на фронт, перекрестив их перед дальней дорогой. Это они не спали ночами и ждали писем с фронта, с тревогой и надеждой встречая почтальона. Это они выхаживали их в госпиталях, не жалея ни сил, ни сна. В годы войны поэт Вероника Тушнова работала врачом в госпитале, а по ночам, когда удавалось, писала стихи. Ее так и называли - «доктор с тетрадкой». В одно из таких ночных дежурств и родилось это стихотворение.

ЧТЕЦ (2):

Года прошли,
А помню, как теперь,
Фанерой заколоченную дверь,
Написанную мелом цифру «шесть»,
Светильника замасленную жесть,
Колышет пламя снежная струя,
Солдат в бреду...
И возле койки - я.
И рядом смерть.
Мне трудно вспоминать,
Но не могу не вспоминать о нем...
В Москве, на Бронной, у солдата - мать.
Я знаю их шестиэтажный дом,
Московский дом...
На кухне примуса,
Похожий на ущелье коридор,
Горластый репродуктор,
Вечный спор
На лестнице... ребячьи голоса...
Вбегал он, раскрасневшийся, в снегу,
Пальто расстегивая на бегу,
Бросал на стол с размаху связку книг -
Вернувшийся из школы ученик.
Вот он лежит: не мальчик, а солдат,
Какие тени темные у скул,
Как будто умер он, а не уснул,
Московский школьник... раненый солдат.
Он жить не будет.
Так сказал хирург.
Но нам нельзя не верить в чудеса,
И я отогреваю пальцы рук...
Минута... десять... двадцать... полчаса...
Снимаю одеяло, - как легка
Исколотая шприцами рука.
За эту ночь уже который раз
Я жизнь держу на острие иглы.
Колючий иней выбелил углы,
Часы внизу отбили пятый час...
О, как мне ненавистен с той поры
Холодноватый запах камфары!
Со впалых щек сбегает синева,
Он говорит невнятные слова,
Срывает марлю в спекшейся крови...
Вот так. Еще. Не уступай! Живи! ...
Он умер к утру, твой хороший сын,
Твоя надежда и твоя любовь...
Зазолотилась под лучом косым
Суровая мальчишеская бровь,
И я таким увидела его,
Каким он был на Киевском, когда
В последний раз,
Печальна и горда,
Ты обняла ребенка своего.

(В. Тушнова. Мать)

ВЕДУЩИЙ (2): Война и любовь. На первый взгляд эти два слова несовместимы. Но жизнь вносит свои поправки. Пройдут года, и тема верности и любви с новой силой зазвучит в стихах и песнях о Великой Отечественной, написанных уже в послевоенное время. Песня на войне. Песня во время войны. Песня в мирное время. Для каждого человека она свое мерило. Мерило добра и совести, чуткости и внимания, печали и памяти.

ВЕДУЩИЙ (1): Уважаемые гости, мы предлагаем вам послушать песню «Темная ночь» в исполнении знаменитого Леонида Утесова. Ее очень любили петь бойцы в минуты отдыха после боя.

(Звучит песня «Темная ночь».)

ВЕДУЩИЙ (2): Труднее всех на войне было детям. Наравне со взрослыми они стояли у станков, пахали в поле, сеяли хлеб, ждали возвращения родных с фронта.

ЧТЕЦ (1):

Очередь длинна.
Стою с другими.
Только до весов добраться мне б.
На тарелке легонькие гири,
На другой -
Такой тяжелый хлеб.
Хлеб...
Он умещался на ладошке.
И покуда ты идешь домой,
С этой пайки
Оберешь все крошки
Да чуть-чуть отломишь
От самой.
Нас, ребят,
Бомбежки не будили.
Но мы знали все -
Идет война!
«На-ше де-ло пра-во-е», -
Твердили,
Словно песню,
Как и вся страна.
Женщины хвалили нас:
«Родные,
Дружно собирайте колоски.
Победим -
Не только что ржаные,
Белые
Спечем вам колобки».
Дни войны,
Ребячьи наши годы -
Сумки с хлебом,
Рваные пимы.
Преодолевали все невзгоды
Наравне со взрослыми
И мы.

(В. ТИМИН. Хлеб военной поры)

(Ведущий (1) показывает кусочек черного хлеба весом 125 граммов.)

ВЕДУЩИЙ (1): Хлеб военной поры наполовину состоял из ржаной муки, а наполовину из клейстера (клея), отрубей, шелухи. Этот маленький кусочек спас жизни многих людей. Только к марту 1943 года появилась возможность выпекать ржаной хлеб с применением пшеничной муки.

ВЕДУЩИЙ (2): Путь к победе был долгим и трудным. Каждый день войны - это кровь и смерть, боль и горечь утрат, радость больших и малых побед, бесстрашие и доблесть героев. Великая Отечественная, самая народная и поистине самая священная из войн на земле, навсегда останется великим уроком человеческого мужества.

Еще живут на свете люди, которые преподали этот урок всему миру. Еще можно взглянуть в их лица, глаза, услышать их простые, бесхитростные рассказы о тех временах.

ВЕДУЩИЙ (1). День Победы - светлый весенний праздник, праздник боевой славы народа-героя, народа-победителя. Это событие вошло в нашу жизнь, во многие тома истории, навечно застыло в камне и бронзе памятников, мемориалов славы. Оно и сегодня волнует людские души словами песен и стихов. Оно вечно в благодарной памяти потомков.

(Звучит песня «В землянке».)

ВЕДУЩИЙ (2): Подошел к концу наш вечер поэзии, посвященный Великой Отечественной войне. Прозвучали песни известных композиторов, стихи русских поэтов. Думаем, что они оставили в вашей душе светлые и радостные чувства. До новых встреч!

(Звучит песня «Катюша».)

Хомская И. В. Как хорошо на свете без войны!: патриотический вечер/ И. В. Хомская // Читаем, учимся, играем. – 2009. - № 7. – С. 48-50.

Женщины на войне.

1. Алексиевич С. А. У войны не женское лицо: повести / С. А. Алексиевич. - М. : Сов. писатель, 1988. [АБ, ЦДБ]
2. Васильев Б. Л.А зори здесь тихие...: повесть/ Б. Л. Васильев. - Петрозаводск: Карелия, 1975. - 110 с.: ил. [ЦДБ]
3. Грейгъ О. Походно - полевые жены/ О. Грейгъ. - М.: Пресском: Яуза, 2005. - 414 с. - (Внутренняя война) [АБ]

Статьи из периодики:

1. Автографы «ночных ведьм»: [О 46-м женском авиационном полке, воевавшем в годы Великой Отечественной войны] //Библиография. – 1997. - № 2. – С. 72-75. [ОИБР]
2. В бой идут только девушки // Российская газета. Неделя. – 2010. – 4 марта. – С. 26-27. Девушки на войне. Фото. [ЧЗ]
3. Война. Женское лицо // Родина. - 2005. - N 4. - С. 55-57. Публикуются фотографии об участии женщин в Великой Отечественной войне. [ЧЗ]
4. Дмитриенко Ю. «Тип величавой славянки…» /Ю. Дмитриенко // Новая и новейшая история. – 1995. – № 2. – С. 89-93. О военном снайпере Инне Семеновне Мудрецовой. [ЧЗ]
5. Матонин В. Война и любовь /В. Матонин // Российская газета. – 2010. – 25 февраля. – С. 26-27. Письма о любви с передовой 1942 г. Фото. [ЧЗ]
6. Попович М.· Женщины в огненном небе/ М. Попович. - (Мозаика войны) //Наш современник. - 2008. - N 5. - С. 220-225. Статья посвящена необычным женщинам, избравшим для себя профессию летчика. [ЧЗ]
7. Попович М. Небесная Диана /М. Попович // Военно-исторический журнал. – 1995. - № 3. – С. 87-88. О военной летчице Лидии Владимировне Литвяк. [ЧЗ]
8. Филин Н. О гибели, о славе, о любви: [Размышления о подвиге Зои Космодемьянской] / Н. Филин // Молодая гвардия. – 1996. - № 5. – С. 25-46. [ЧЗ]

Сценарии мероприятий ко Дню Победы

Список литературы:

1. Архипова Н. А.· "Я мечтаю вернуться с войны... ": литературно-музыкальная композиция/ Н. А. Архипова, Л. М. Володина, Ю. В. Перевалова //Читаем, учимся, играем. - 2009. - N 10. - С. 60-65. Сценарий мероприятия о Великой Отечественной войне. [МО]
2. Зозуля Л. А. "Ах, война, что ты сделала, подлая..."/ Л. А. Зозуля //Читаем, учимся, играем. - 2006. - N 4. - C. 33-35. Мероприятие о войне для учащихся 7-11 классов. [МО]
3. Коваленко Н. М. Жестокая правда войны/ Н. М. Коваленко //Читаем, учимся, играем. - 2004. - N 3. - C. 12-17. Сценарий литературно-музыкальной композиции о женщинах, участвовавших в Великой Отечественной войне. [МО]
4. Куличенко Н. Солдатские матери: литературно-музыкальный вечер для учащихся старшего возраста/ Н. Куличенко. - (Публикация по вашей просьбе) //Воспитание школьников. - 2005. - N 3. - С. 65-69. - Библиогр.: с. 69 (26 назв.) Методическая разработка литературно-музыкального вечера о солдатских матерях для учащихся старшего возраста. [ЦДБ, ОДЛ]
5. Павлова О. А. Женский батальон: инсценировка/ О. А. Павлова //Читаем, учимся, играем. - 2009. - N 4. - С. 52-53. Инсценировка по повести Б. Л. Васильева "А зори здесь тихие... ". [МО]
6. Рязанцева Л. М. Имя зажглось звездой/ Л. М. Рязанцева //Читаем, учимся, играем. - 2005. - N 12. - C. 19-23. Литературно-музыкальная композиция, посвященная памяти Зои Космодемьянской, для пятиклассников. [МО]
7. Соловьева, Н. П.· "У войны не женское лицо"/ Н. П. Соловьева. - (Душа обязана трудиться): Русской женщине //Литература в школе. - 2008. - N 4. - С. 46-47. Сценарий патриотического мероприятия об участии женщин в Великой Отечественной войне. Содержится полный текст стихотворения Михаила Исаковского "Русской женщине". [ЦДБ]
8. Субботина Ж. Б.· "Здесь оставлено сердце мое... ": литературный вечер/ Ж. Б. Субботина //Читаем, учимся, играем. - 2007. - N 10. - С. 34-43. Сценарий, посвященный жизни и творчеству О. Ф. Берггольц. [МО]
9. Суляева А. А. "А у тебя устало слезы льются..."/ А. А. Суляева //Читаем, учимся, играем. - 2005. - N 9. - C. 46-48. Сценарий вечера для старшеклассников, посвященный материнской доле на войне. [МО]
10. Титова М. И. Идут по войне девчата, похожие на парней: литературно-музыкальная композиция / М.И. Титова // Классный руководитель. – 2004. - № 8. – С. 75-81. [ОИБР]
11. Хомская И. В. Как хорошо на свете без войны!: патриотический вечер/ И. В. Хомская //Читаем, учимся, играем. - 2009. - N 7. - С. 48-50. Сценарий патриотического вечера о Великой Отечественной войне. [МО]

Ах, война, что ж ты сделала, подлая,
Вместо свадеб - разлуки и дым.
Наши девочки платьица белые
Раздарили сестрёнкам своим.

Сапоги - ну куда от них денешься,
Да зелёные крылья погон.
Вы наплюйте на сплетников, девочки,
Мы сведём с ними счёты потом.

Пусть твердят, что надеяться не на что,
Что идёте судьбой наугад.
До свидания, милые девочки,
Постарайтесь вернуться назад…

(Б. Ш. Окуджава)

Условные обозначения:
АБ – абонемент ЦГБ (ул. Бардина,25)
МО – Методический отдел ЦБС (ул. Бардина, 25)
ОДЛ – отдел детской литературы ЦГБ (ул. Бардина, 25)
ЦДБ – Центральная детская библиотека (Ленинградский пр., 7)
ЧЗ – читальный зал ЦГБ (ул.Бардина,25)
ОИБР–отдел информационно-библиогр. работы ЦГБ (ул.Бардина, 25)

Составитель: Герасимова М.В., библиограф ЦГБ

Вопрос о том, почему Советский Союз победил на войне, в десятки раз более тяжелой, нежели та, которая всего за 25 лет до этого досталась императорской России, остается. Но иного ответа нет: в России в это время жили совершенно другие люди. Не только не такие, как мы, - «славных прадедов великих правнуки поганые», - но даже не такие, как русские царской России.

Если посмотреть на то, как преподносятся сейчас многими СМИ наши предки, жившие накануне Великой Отечественной, то становится грустно - уж больно мерзки наши корни. И тупы были эти люди, и подлы, и доносы друг на друга писали, и ленивы, и работали из-под палки, и ничему не учились, ничего не умели, умирали от голода и страха перед НКВД. Надо сказать, подобным образом представляли себе наших предков и фашисты. Но познакомились - и их мнение начало меняться.

Через год с небольшим после нападения Германии на СССР, давшего возможность немцам увидеть советских солдат и согнанных в Германию советских рабов, в Берлине появился официальный документ (приведенный ниже), с которым, я считаю, нужно знакомить учеников в каждой средней школе.

НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ БЕЗОПАСНОСТИ И СД. Управление III. Берлин, 17 августа 1942 г. CBII, Принц-Альбрехтштрассе, 8. Экз. №41.
Секретно!
Лично. Доложить немедленно! Сообщения из империи № 309.
II. Представления населения о России.

Это была объемистая аналитическая записка, в которой аналитики гестапо на основании поступивших со всех концов рейха доносов делали вывод, что контакт немцев и русских показал первым лживость геббельсовской пропаганды, и это начало приводить рейх к унынию. Что же доносили агенты?

Первое, что произвело на немцев шоковое впечатление, - это внешний вид рабов, выгружаемых из вагонов. Ожидалось увидеть замученные колхозами скелеты, но… Аналитики гестапо сообщают руководству рейха:

«Так, уже по прибытии первых эшелонов с остарбайтерами у многих немцев вызвало удивление хорошее состояние их упитанности (особенно у гражданских рабочих). Нередко можно было услышать такие высказывания:
«Они совсем не выглядят голодающими. Наоборот, у них еще толстые щеки и они, должно быть, жили хорошо».

Советские женщины - солдаты, попавшие в плен

Между прочим, руководитель одного государственного органа здравоохранения после осмотра остарбайтеров заявил:

«Меня фактически изумил хороший внешний вид работниц с востока. Наибольшее удивление вызвали зубы работниц, так как до сих пор я еще не обнаружил ни одного случая, чтобы у русской женщины были плохие зубы. В отличие от нас, немцев, они, должно быть, уделяют много внимания поддержанию зубов в порядке».

Затем аналитики сообщили о шоке, который вызвала у немцев общая грамотность и ее уровень у русских. Агенты доносили:

«Раньше широкие круги немецкого населения поддерживались мнения, что в Советском Союзе людей отличает неграмотность и низкий уровень образования. Использование остарбайтеров породило теперь противоречия, которые часто приводили немцев в замешательство. Так, во всех докладах с мест утверждается, что неграмотные составляют совсем небольшой процент. В письме одного дипломированного инженера, который руководил фабрикой на Украине, например, сообщалось, что на его предприятии из 1800 сотрудников только трое были неграмотными (г. Райхенберг)».

Подобные выводы следуют также из приводимых ниже примеров.

«По мнению многих немцев, нынешнее советское школьное образование значительно лучше, чем было во времена царизма. Сравнение мастерства русских и немецких сельскохозяйственных рабочих зачастую оказывается в пользу советских» (г. Шгеттин).

«Особое изумление вызвало широко распространенное знание немецкого языка, который изучается даже в сельских неполных средних школах» (г. Франкфурт-на-Одере).

«Студентка из Ленинграда изучала русскую и немецкую литературу, она может играть на пианино и владеет многими языками, в том числе бегло говорит по-немецки…»(г. Бреслау).

«Я чуть совсем не опозорился, сказал один подмастерье, когда задал русскому небольшую арифметическую задачу. Мне пришлось напрячь все свои знания, чтобы не отстать от него…» (г. Бремен).

«Многие считают, что большевизм вывел русских из ограниченности» (г. Берлин).

В итоге немцев поразили как интеллект, так и техническая осведомленность русских.

«Истребление русской интеллигенции и одурманивание масс было также важной темой в трактовке большевизма. В германской пропаганде советский человек выступал как тупое эксплуатируемое существо, как так называемый «рабочий робот». Немецкий сотрудник на основе выполняемой остарбайтерами работы и их мастерства ежедневно часто убеждался в прямо противоположном. В многочисленных докладах сообщается, что направленные на военные предприятия остарбайтеры своей технической осведомленностью прямо озадачивали немецких рабочих (Бремен, Райхенберг, Штеттин, Франкфурт-на-Одере, Берлин, Галле, Дортмунд, Киль, Бреслау и Бейреут). Один рабочий из Бейреута сказал:

«Наша пропаганда всегда преподносит русских как тупых и глупых. Но я здесь установил противоположное. Во время работы русские думают и совсем не выглядят такими глупыми. Для меня лучше иметь на работе 2 русских, чем 5 итальянцев».

Во многих докладах отмечается, что рабочий из бывших советских областей обнаруживает особую осведомленность во всех технических устройствах. Так, немец на собственном опыте не раз убеждался, что остарбайтер, обходящийся при выполнении работы самыми примитивными средствами, может устранить поломки любого рода в моторах и т.д. Различные примеры подобного рода приводятся в докладе, поступившем из Франкфурта-на-Одере:

«В одном имении советский военнопленный разобрался в двигателе, с которым немецкие специалисты не знали что делать: в короткое время он запустил его в действие и обнаружил затем в коробке передач тягача повреждение, которое не было еще замечено немцами, обслуживающими тягач».

В Ландсберге-на-Варте немецкие бригадиры проинструктировали советских военнопленных, большинство которых происходило из сельской местности, о порядке действий при разгрузке деталей машин. Но этот инструктаж был воспринят русскими покачиванием головы, и они ему не последовали. Разгрузку они провели значительно быстрее и технически практичнее, так что их сообразительность очень изумила немецких сотрудников.

Директор одной силезской льнопрядильни (г. Глагау) по поводу использования остарбайтеров заявил следующее: «Направленные сюда остарбайтеры сразу же демонстрируют техническую осведомленность и не нуждаются в более длительном обучении, чем немцы».

Остарбайтеры умеют еще из «всякой дряни» изготовить что-либо стоящее, например, из старых обручей сделать ложки, ножи и т.д. Из одной мастерской по изготовлению рогожи сообщают, что плетельные машины, давно нуждающиеся в ремонте, с помощью примитивных средств были приведены остарбайтерами снова в действие. И это было сделано так хорошо, как будто этим занимался специалист.

Из бросающегося в глаза большого количества студентов среди остарбайтеров немецкое население приходит к заключению, что уровень образования в Советском Союзе не такой уж низкий, как у нас часто это изображалось. Немецкие рабочие, которые имели возможность наблюдать техническое мастерство остарбайтеров на производстве, полагают, что в Германию, по всей вероятности, попадают не самые лучшие из русских, так как большевики своих наиболее квалифицированных рабочих с крупных предприятий отправили на Урал. Во всем этом многие немцы находят определенное объяснение тому неслыханному количеству вооружения у противника, о котором нам стали сообщать в ходе войны на востоке. Уже само число хорошего и сложного оружия свидетельствует о наличии квалифицированных инженеров и специалистов. Люди, которые привели Советский Союз к таким достижениям в военном производстве, должны обладать несомненным техническим мастерством».

В области морали русские также вызвали у немцев удивление, смешанное с уважением.

«В сексуальном отношении остарбайтеры, особенно женщины, проявляют здоровую сдержанность. Например, на заводе «Лаута-верк» (г. Зентенберг) появилось 9 новорожденных и еще 50 ожидается. Все, кроме двух, являются детьми супружеских пар. И хотя в одной комнате спят от 6 до 8 семей, не наблюдается общей распущенности.

О подобном положении сообщают из Киля:

«Вообще, русская женщина в сексуальном отношении совсем не соответствует представлениям германской пропаганды. Половое распутство ей совсем не известно. В различных округах население рассказывает, что при проведении общего медицинского осмотра восточных работниц у всех девушек была установлена еще сохранившаяся девственность».

Эти данные подтверждаются докладом из Бреслау:

«Фабрика кинопленки «Вольфен» сообщает, что при проведении на предприятии медосмотра было установлено, что 90% восточных работниц в возрасте с 17 до 29 лет были целомудренными. По мнению разных немецких представителей, складывается впечатление, что русский мужчина уделяет должное внимание русской женщине, что в конечном итоге находит отражение также в моральных аспектах жизни».

Поскольку наша молодежь сегодня как-то неуверенно связывает половую распущенность с моралью, хочу пояснить слова «находит отражение также в моральных аспектах жизни» примером из того же документа:

«Начальник лагеря при заводе «Дойчен Асбест-Цемент А.Г.», выступая перед остарбайтерами, сказал, что они должны трудиться с еще большим прилежанием. Один из остарбайтеров выкрикнул: «Тогда мы должны получать больше еды». Начальник лагеря потребовал, чтобы выкрикнувший встал. Сначала никто на это не отреагировал, но затем поднялось около 80 мужчин и 50 женщин».

Умники отпарируют, что эти данные только подтверждают, что русские всего боялись, так как над ними властвовало НКВД. Так думали и немцы, но… солженицыны, волкогоновы, яковлевы и прочие тогда в гестапо еще не работали, поэтому в аналитической записке дана объективная, правдивая информация.

«Исключительно большая роль в пропаганде отводится ГПУ. Особенно сильно на представления немецкого населения воздействовали принудительные ссылки в Сибирь и расстрелы. Немецкие предприниматели и рабочие были очень удивлены, когда германский трудовой фронт повторно указал на то, что среди остарбайтеров нет таких, кто бы подвергался у себя в стране наказанию. Что касается насильственных методов ГПУ, которые наша пропаганда надеялась во многом еще подтвердить, то, к всеобщему изумлению, в больших лагерях не обнаружено ни одного случая, чтобы родных остарбайтеров принудительно ссылали, арестовывали или расстреливали. Часть населения проявляет скептицизм по этому поводу и полагает, что в Советском Союзе не так уж плохо обстоит дело с принудительными работами и террором, как об этом всегда утверждалось, что действия ГПУ не определяют основную часть жизни в Советском Союзе, как об этом думали раньше.

Благодаря такого рода наблюдениям, о которых сообщается в докладах с мест, представления о Советском Союзе и его людях сильно изменились. Все эти единичные наблюдения, которые воспринимаются как противоречащие прежней пропаганде, порождают много раздумий. Там, где антибольшевистская пропаганда продолжала действовать с помощью старых и известных аргументов, она уже больше не вызывала интереса и веры».

К сожалению подобные документы не цитируются ни в одной телевизионной программе. Не найдете подобного и у модных современных «околоисторических» авторов. А жаль! Нам всегда следует помнить дела наших славных предков и гордиться ими.

Использованная литература:
Мухин Ю. И. Крестовый поход на Восток

«У войны – не женское лицо», «война – дело мужское»… Всё правда. Как правда и то, что в годы Великой войны 800 000 наших женщин находились на фронте. 150 000 награждены боевыми орденами и медалями. Читаешь документы, воспоминания участников войны и осознаёшь: как же много «белых пятен» на красной от крови земле! «Ночные ведьмы» и «бандитский батальон».

Война только началась, а сотни тысяч 17-18-летних девчушек уже осаждали военкоматы с требованием немедленно отправить их на фронт. В 1942 году, когда миллионы мужчин-бойцов погибли или были ранены, в Советском Союзе объявляется массовая мобилизация молодых женщин. Впервые в XX веке женщин мобилизуют в регулярную армию – даже в качестве комбатов (!). Это невероятно, но факт. Ранее воюющие женщины встречались только в легендах: амазонки, кельтские и африканские женщины-воины. Это было исключением из правил – в Красной Армии всё было иначе.

Родина учила девушек пользоваться автоматами. Они обрезали длинные волосы и становились не только санитарками, связистками и телефонистками, но и снайперами, танкистами, пилотами бомбардировщиков.

В приказе 0099 Сталин пишет об образовании трёх специальных женских лётных полков. Немцы называли женщин-пилотов «ночными ведьмами»: они летали преимущественно ночью.

Один британский историк писал: «Во время битвы под Харьковом в мае 1942-го отряды генерала Паулюса впервые противостояли женщинам. 389-я пехотная дивизия столкнулась с «бандитским батальоном» под командованием женщины. Воевать против женщин было особенно опасно. Они лежали в соломенных снопах, пропускали нас вперёд, а потом стреляли сзади».

Есть множество свидетельств: немцы очень боялись наших женщин-воинов.

Смешанные чувства…

Женщины оружие всегда вызывали и вызывают смешанные чувства. И удивление, и страх, и восхищение, и пренебрежение…

А что чувствует на войне сама женщина?

Есть ли различия в том, как женщины и мужчины переживают катастрофы, подобные войне? Да, есть.
Женщины были готовы к подвигу, но не были готовы к армии и к тем неожиданностям, которые их подстерегали. Гражданскому человеку всегда трудно перестроиться «на военный лад», женщине – особенно.

«Женская память охватывает тот материк человеческих чувств на войне, который обычно ускользает от мужского внимания, – подчёркивает автор книги «У войны – не женское лицо...» Светлана Алексиевич. – Если мужчину война захватывала как действие, то женщина чувствовала и переносила её иначе в силу своей женской психологии: бомбёжка, смерть, страдание – для неё ещё не вся война. Женщина сильнее ощущала, опять-таки в силу своих психологических и физиологических особенностей, перегрузки войны – физические и моральные, она труднее переносила «мужской» быт войны». В сущности, то, что пришлось увидеть, пережить и делать на войне женщине, было чудовищным противоречием её женскому естеству.

«А в жёны бы не взял…»

У многих мужчин было чувство вины за то, что воюют девчонки, а вместе с ним – опять-таки смешанное чувство восхищения и отчуждения. «Когда я слышал, что наши медицинские сёстры, попав в окружение, отстреливались, защищая раненых бойцов, потому что раненые беспомощны, как дети, я это понимал, – вспоминает ветеран войны М. Кочетков, – но когда две женщины ползут кого-то убивать со «снайперкой» на нейтральной полосе – это всё-таки «охота»... Хотя я сам был снайпером. И сам стрелял... Но я же мужчина... В разведку я, может быть, с такой и пошёл, а в жёны бы не взял».

Но, с другой стороны, «если мужчины видели женщину на передовой, у них лица другими становились, даже звук женского голоса их преображал». По мнению многих, присутствие женщины на войне, особенно перед лицом опасности, облагораживало человека, который был рядом, делало его «намного более храбрым».

«Походно-полевая жена»

Была ещё одна «тема» с потоком сплетен и анекдотов, породившая насмешливо-презрительный термин «поход-но-полевая жена» (ППЖ). Но вот что характерно: особенно охотно злословили по этому поводу в тылу – те, кто сам предпочитал отсиживаться подальше от передовой за спинами всё тех же девчонок, ушедших на фронт добровольцами. Зато фронтовая мораль гораздо строже осуждала неверную жену, оставшуюся дома и изменившую мужу-фронтовику с «тыловой крысой».
А ведь рождались на фронте и подлинные чувства, самая искренняя любовь, особенно трагичная потому, что у неё не было будущего, – слишком часто смерть разлучала влюблённых. Но тем и сильна жизнь, что даже под пулями заставляла людей любить и мечтать о счастье.

Так не пора ли закрыть тему, господа-товарищи?

«Как нас встретила Родина?»

Общественное мнение не жаловало бывших героинь-красноармейцев, если угодно, красноармеек.

«Как нас встретила Родина? Об этом я не могу думать без слёз. Нам кричали в лицо: что вы делали там? Вы жили с нашими мужчинами!» – рассказывала Людмила, защитница Сталинграда. «У меня был друг, я спасла его из огня. Мы жили вместе год, потом он ушёл от меня к другой женщине. Она пахла духами. Ты пахнешь портянками и сапогами».
Не успела война закончиться, а в стране спешно формируется мещанский образ «советской женщины». Вспомнили! Женщины должны быть матерями и рожать детей. Мода становится особенно женственной, косметика в изобилии попадает на прилавки магазинов, ужесточаются законы, запрещаю­щие аборты.

А бывшие подруги-фрон-товички? Их оценивали не по поступкам во время войны, как мужчин, а по морали. «Смотри, не принеси мне ребёнка с фронта!» – кричала мама Людмилы ей вслед. Это было больно. Девушка хотела «только» защищать Родину.

Женщины-ветераны победили в одной войне, но капитулировали в другой – под названием «нормальная жизнь». Они должны были стать снова абсолютными женщинами. Многие замалчивали свой фронтовой опыт, стыдились своих воспоминаний…

* * *
Не надо бы стыдиться. Ни тем, кто воевал, ни тем, кто голодал в тылу, всё отдавая фронту… Никому за Победу стыдиться не надо. Кроме сволочей, которым, впрочем, чувство стыда не присуще.

Нам должно быть стыдно лишь за одно: за свою дырявую память. Забудем о войне – погибнем без всякой войны.

Виталий НАБОЖЕНКО

Настоящий материал взят из различных источников и повествует о нескольких участницах Великой Отечественной войны.
Эта статья - дань памяти всем погибшим, но одержавшим победу в той страшной, бесчеловечной войне против фашизма.
________________________________

Женщины войны. Кем они были? Врачами, санитарками, снайперами, летчицами, партизанками, фоторепортерами, настоящими героями своей страны!

Первой из женщиной, удостоенной высокого звания Героя Советского Союза стала 18-летняя партизанка Зоя Космодемьянская. Высшей степени отличия она была удостоена в 1942 году. А всего за подвиги в годы Великой Отечественной войны 90 женщин стали Героями Советского Союза, более половины из них были удостоены звания посмертно.

***
Людмила Михайловна Павличенко родилась 12 июля 1916 года в поселке (ныне город) Белая Церковь. Затем семья переехала в Киев. С первых же дней войны Людмила Павличенко добровольцем уходит на фронт. Под Одессой она получила боевое крещение, открыв боевой счет.

К июлю 1942 года на счету Павличенко было уже 309 уничтоженных гитлеровцев (в том числе 36 снайперов). Кроме того за период оборонительных боев она смогла обучить множество снайперов.
Каждый день, как только забрезжит рассвет, Людмила уходила «на охоту». Часами, а то и целыми днями, в дождь и на солнцепеке, тщательно замаскировавшись, лежала она в засаде, дожидаясь появления «цели».

Однажды на Безымянной вышли против нее в засаду шесть автоматчиков. Они заметили ее накануне, когда вела она неравный бой весь день и даже вечер. Гитлеровцы засели над дорогой, по которой подвозили боеприпасы соседнему полку дивизии. Долго, по-пластунски, Павличенко поднималась в гору. Пуля срезала ветку дуба у самого виска, другая пробила верх фуражки. И тогда Павличенко сделала два выстрела - замолчал тот, кто едва не поразил ее в висок, и тот, кто чуть-чуть не угодил ей в лоб. Истерично стреляли четверо живых, и снова, уползая, она била точно туда, откуда раздавался выстрел. Еще трое остались на месте, только один убежал.

Павличенко замерла. Теперь нужно ждать. Один из них мог притвориться мертвым, и, быть может, он выжидает, когда она пошевелится. Или тот, кто убежал, уже привел с собой других автоматчиков. Сгустился туман. Наконец Павличенко решила подползти к своим врагам. Взяла автомат убитого, ручной пулемет. Тем временем подошла еще одна группа немецких солдат и из тумана снова раздалась их беспорядочная стрельба. Людмила отвечала то из пулемета, то из автомата, чтобы враги вообразили, будто здесь несколько бойцов. Людмила смогла выйти живой из этого боя.

Сержанта Людмилу Павличенко перевели в соседний полк. Слишком много бед принес гитлеровский снайпер. Он уже убил двух снайперов полка.

У него был свой маневр: он выползал из гнезда и шел на сближение с противником. Долго лежала Люда, ждала. День прошел, вражеский снайпер не подавал признаков жизни. Она решила остаться на ночь. Ведь немецкий снайпер наверняка привык спать в блиндаже и поэтому вымотается быстрее, чем она. Так лежали они сутки не шелохнувшись. Утром опять лег туман. Голова отяжелела, в горле першило, одежда пропиталась сыростью, и даже руки ломило.

Медленно, нехотя туман рассеялся, просветлело, и Павличенко увидела, как, прячась за макет коряги, снайпер передвигался едва заметными толчками. Все ближе и ближе к ней. Она двинулась навстречу. Одеревеневшее тело стало тяжелым и неповоротливым. Сантиметр за сантиметром преодолевая холодную каменистую подстилку, держа винтовку перед собой, Люда не отрывала глаз от оптического прицела. Секунда приобрела новую, почти бесконечную протяженность. Вдруг в прицел Люда уловила водянистые глаза, желтые волосы, тяжелую челюсть. Вражеский снайпер смотрел на нее, глаза их встретились. Напряженное лицо исказила гримаса, он понял - женщина! Мгновение решало жизнь - она спустила курок. На спасительную секунду выстрел Люды опередил. Она вжалась в землю и успела увидеть в прицеле, как моргнул полный ужаса глаз. Гитлеровские автоматчики молчали. Люда выждала, потом поползла к снайперу. Он лежал, все еще целясь в нее.
Она вынула снайперскую книжку гитлеровца, прочла: «Дюнкерк». Рядом стояла цифра. Еще и еще французские названия и цифры. Более четырехсот французов и англичан приняли смерть от его руки.

(О поединке Людмилы Павличенко с немецким снайпером написан рассказ "Дуэль", Н. Атаров)

***
Марина Раскова. Пилот, Герой Советского союза, установила несколько женских рекордов по дальности перелетов. Создала женский боевой легкобомбардировочный полк, прозванный немцами "Ночные ведьмы".

Родилась 28 марта 1912 года в Москве.
В 1937 году в качестве штурмана участвовала в установлении мирового авиационного рекорда дальности на самолёте АИР-12; в 1938 году - в установлении 2-х мировых авиационных рекордов дальности на гидросамолёте МП-1.

24-25 сентября 1938 года на самолёте АНТ-37 «Родина» совершила беспосадочный перелёт Москва-Дальний Восток (Керби) протяжённостью 6450 км (по прямой - 5910 км). При вынужденной посадке в тайгу выпрыгнула с парашютом и была найдена только через 10 суток. В ходе перелёта был установлен женский мировой авиационный рекорд дальности полёта.
Когда началась Великая Отечественная война, Раскова использовала своё положение и личные контакты со Сталиным, чтобы добиться разрешения на формирование женских боевых частей.

С началом Великой Отечественной войны Раскова приложила все свои усилия и связи, чтобы добиться разрешения на формирование отдельной женской боевой части. Осенью 1941 года с официального разрешения правительства она приступила к созданию женских эскадрилий. Раскова разыскивала по всей стране воспитанниц аэроклубов и лётных школ, в состав авиаполков – от командира до обслуживающего персонала – подбирались только женщины.

Под ее руководством были созданы и отправлены на фронт авиаполки – 586-й истребительный, 587-й бомбардировочный и 588-й ночной бомбардировочный. За бесстрашие и мастерство немцы прозвали лётчиц полка «ночными ведьмами».

Сама Раскова, одна из первых женщин, удостоенная звания Герой Советского Союза, была награждена двумя орденами Ленина и орденом Отечественной войны 1 степени. Еще она автор книги «Записки штурмана»:

«Девушки авиаполков летали на легких ночных бомбардировщиках У-2 (По-2). Они нежно назвали свои машины «ласточками», но широко известное их название – «Небесный тихоход». Фанерный самолетик с маленькой скоростью. Каждый вылет на По-2 был сопряжен с опасностями. Но ни вражеские истребители, ни зенитный огонь, встречавший «ласточек» на пути не могли остановить их полет к цели. Летать приходилось на высоте 400-500 метров. В этих условиях ничего не стоило сбить тихоходные По-2 просто из крупнокалиберного пулемета. И нередко самолеты возвращались из полетов с изрешеченными плоскостями.

Наши маленькие По-2 не давали покоя немцам. В любую погоду они появлялись над вражескими позициями на малых высотах и бомбили их. Девушкам приходилось делать по 8-9 вылетов за ночь. Но бывали такие ночи, когда они получали задание: бомбить «по максимуму». Это означало, что вылетов должно быть столько, сколько возможно. И тогда их число доходило до 16-18 за одну ночь, как это было на Одере. Летчиц буквально вынимали из кабин и несли на руках, - они валились с ног. Мужество и отвагу наших летчиц оценили и немцы: фашисты назвали их «ночные ведьмы».

***
Когда началась Великая Отечественная война, тысячи девушек подали заявления с просьбой отправить их на фронт. В 1942 году из города на фронт ушла большая группа девушек. Ушла добровольно. Ушла в бессмертие.
Обычные девушки. В этой группе их было 75. Девушки попали в 1077-й зенитно-артиллерийский полк, защищавший Сталинград.

Из воспоминаний М. Ю. Зиганшиной:
«Я попала на фронт в составе первого эшелона, отправленного на фронт. Он прибыл в Сталинград. Служила в зенитно-артиллерийском полку. В мои обязанности входило определять высоту вражеских самолетов, их курс. По моим данным зенитчицы открывали огонь по самолетам… Мы стояли насмерть.
Особенно мне запомнился один из боев. За один час наша артиллерия сбила 16 вражеских самолетов. В Сталинграде меня ранило, и там я была награждена медалью «За отвагу». Подобных эффективных боев было много. В одном из них полк уничтожил 14 самолетов, 63 танка, много живой силы противника. Девушки-зенитчицы оставили такой глубокий след в истории обороны Сталинграда, что одну из улиц города-героя назвали улицей Зенитчиков».

***
О Сталинградской битве вспоминает бывшая зенитчица Наталья Шолох.

Потерпев поражение под Москвой, Гитлер решил захватить Кавказ, богатый нефтью, и хлебные районы России. Свои войска он двинул на Сталинград. Немецкое командование стремилось подготовить почву для продвижения сухопутных войск. С этой целью была использована авиация. Вражеские бомбардировщики в сопровождении «юнкерсов» шли большими группами на бомбежку Сталинграда.

Город был весь в огне и дыму. Горели и рушились здания, гибли люди. Удар немецкой авиации в Сталинграде приняли на себя зенитчики, среди которых было много женщин, девушек 19-20 лет. Молодые девчонки, пришедшие на фронт со школьной скамьи, стали у пушек и приборов, заменив мужчин, из которых формировались спецбатальоны для защиты Сталинграда.

С раннего утра и до поздней ночи они отражали атаки немецкой авиации, сбивали самолеты, не допускали их к стратегическим объектам, огнем зениток заставляли сбросить бомбы невпопад. Многие дни были страшными, как, например, 23 августа 1942 года, когда небо Сталинграда было почти черным от летящих немецких самолетов. Фашисты иногда делали по 200 самолетовылетов в сутки. Они с ожесточением бомбили город, но защитники Сталинграда не сдавались. «Ни шагу назад – позади Волга!» – мы четко выполняли этот приказ, вспоминает Наталья Шолох.

«Мы подвигов не совершали: не участвовали в рукопашной, не ходили в разведку, но ежедневно, рискуя жизнью, мы отражали атаки немецкой авиации. Если сказать откровенно, то мы не думали, что останемся после такой бойни живыми. На нашей батарее было 20 девчат. Все они проявляли подлинное мужество, стойкость, никто не стонал под тяжестью фронтового быта. И в жару, и в холод спали в палатках, мокли под дождем, выполняли тяжелую мужскую работу. Они выдержали все: и жару, и холод, и бомбежки, и обстрелы.

Расскажу о некоторых эпизодах из нашей жизни, которые прольют свет на то, какой ценой добывалась победа, что пришлось пережить зенитчицам – молодым девчонкам. Разведчицы Рая Кочукова и Аня Диденко еще на дальнем расстоянии обнаружили большую группу вражеских самолетов. Доложили об этом комбату. Батарея готовилась открыть огонь. Я, получив травму глаза во время бомбежки, в этот день на дальномере не работала, стояла на посту в ровике на расстоянии 200 метров от батареи.

При подходе немецких бомбардировщиков, которые шли в сопровождении «юнкерсов», батарея открыла огонь. Огнем зениток батарея расстроила их ряды. «Смертельная свита» двигалась к центральной переправе, через которую день и ночь шла военная техника, воинские подразделения, в тыл везли с передовой раненых солдат и офицеров. Самолеты почти поравнялись со мной. Вдруг в какой-то момент от группы «хейнкелей» отделился «юнкерс» и стал пикировать на меня. Мне стало страшно.

Я заметалась в своем «убежище», но в эту минуту неизвестно откуда взялся слева огромный куст перекати-поля. Я схватила этот куст, присела в ровике и закрыла голову бурьяном, как будто это могло меня спасти. Но именно это меня и спасло от смерти.
«Юнкерс», спустившись на нужную высоту, вдруг стал надо мной выходить из пике. Видимо, решил, что ошибся, приняв куст за цель. Все это длилось какие-то секунды. Набрав высоту, «юнкерс» присоединился к группе бомбардировщиков. Я от страха не могла прийти в себя. Не верила, что это произошло со мной, и что я осталась жива.

Трудно словами передать, какое ты испытываешь ощущение, когда на тебя пикирует «юнкерс» или идет группа вражеских самолетов, груженная бомбами, которые в любую минуту могут быть сброшены на тебя и оборвут твою жизнь. Об этом нелегко рассказывать, а еще труднее – пережить.
Измеряешь высоту и дальность полета вражеской авиации и видишь в оптику, как фашистские самолеты движутся на тебя. Но о страхе надо забыть – батарее нужны точные данные, от них зависит исход стрельбы. А все это происходило под летящими осколками от минометной стрельбы.
Безжалостно палило солнце. От пыли и дыма слезились глаза, пересыхало во рту, хотелось пить, но отойти от орудий и приборов нельзя. Вскоре жару сменил холод. Мерзли руки, прикасаясь к металлу, мерзли ноги, спины.

Как-то раз кто-то из девушек-разведчиц запалил в землянке печурку. Немцы, увидев дымок, стали бить по батарее из миномета. Я сидела на своих нарах у входа в землянку, вокруг меня собрались почти все девчата, так как обсуждали события предыдущего дня. Я подумала, что если снаряд упадет в землянку, то можем погибнуть все скопом. Кто же завтра будет работать на приборах? Предложила всем сесть по своим местам.

Не прошло и 10 минут, как снаряд грохнул прямо в землянку. Осколки разлетелись во все стороны. Если бы мы не покинули то место, где сидели, то все бы погибли. В стену над моими нарами врезались два огромных осколка. Хорошо, что я ушла с того места, а то бы теперь уже не смогла об этих событиях рассказать. Обстрел длился больше часа, были раненые.

Санинструктор Аня Раковская с медицинской сумкой под огнем бежала к раненым, чтобы оказать им помощь. Но самое страшное было тогда, когда немецкие самолеты бомбили батарею. Они делали заходы один за другим, пытаясь уничтожить батарею, но им это не удавалось. Огонь наших зениток не давал им возможности подойти на нужное расстояние, чтобы бомбы упали на орудийные расчеты. Бомбы летели мимо, не достигали цели. Закончив бомбежку, «мессершмитты» пытались пикировать и пикировали на орудийные расчеты.

Орудийщики были их прямой наводкой. Это были ужасные дни. По приказу комбата девушки – Клавдия Горячева, Мария Кузьменко, Катя Новикова, Лариса Полевая, Павлина Кислова и я – под огнем подавали орудийщикам снаряды. Снаряды были в 100 метрах от орудий. Мы ползком их тащили, а каждый снаряд – весом 16 кг. То, что мы чувствовали в те минуты, словами не передать.

***
Говорят, что у войны не женское лицо. Да, это так, но Великая Отечественная война показала, что женщины и молодые девушки плечом к плечу с мужчинами сражались на фронте, защищая свою землю, свой дом, свою семью.

Счастлив тот, кто остался жив после этой страшной войны. А многие отдали за свободу Родины свою жизнь, они отдали ее за счастье будущих поколений. Так пусть же они будут достойны этого. Пусть не забывают тех, кто завоевал победу. Они были молоды, полны сил, тоже хотели жить. Война – это смерть, потери, слезы, кровь. Молодые, будьте достойны их подвига, берегите родную землю.
Вечная слава солдатам и офицерам, участникам Великой Отечественной войны!

Сценарий «У войны не женское лицо».

Постепенно затихая, звучит марш «Прощание славянки».

Ведущий:
Каждый раз при звуках этого марша мне становится не по себе. Каждый раз сжимается сердце, а к глазам подступают слёзы…
Я родилась в мирное время, я выросла в стране, которая не знает ужасов войны вот уже более шестидесяти лет. Но в эти моменты просыпается в моей душе неизвестный, давно и прочно забытый страх потери. Я знаю: это говорит во мне память поколений, память моих бабушек и прабабок, провожавших в далёком сорок первом своих мужей и сыновей на кровавую, смертельную битву.
И ещё я знаю, что эта память останется со мною на всю жизнь, перейдёт к моим детям, внукам и правнукам. И внучки, и правнучки мои, повзрослев, обязательно поймут и почувствуют то, что чувствую и понимаю сейчас я.

1 Ученик:
Легкий школьный вальс
Тоже был у нас…
У него судьба была такая:
Помню, как сейчас,
Наш 10 класс
Закружила вьюга фронтовая.
Фронтовой санбат
У лесных дорог
Был прокурен и убит тоскою.
Но сказал солдат,
Что лежал без ног:
«Мы с тобой, сестра, еще станцуем».
А сестра как мел…
Вдруг запела вальс.
Голос дрогнул, закачался зыбко.
Улыбнулась всем:
«Это я для вас…»
А слеза катилась на улыбку..

Вальс танцуют 5 пар (мальчики и девочки). Песня «В городском саду играет духовой оркестр».

2 Ученик: Есть в летописи подвигов Великой Отечественной войны страницы, одно прикосновение к которым доставляет сердцу особую боль и особый восторг. Боль, которая может сравниться только с болью, причиненной разрушением отчего дома, родимой колыбели. Восторг, который может испытывать человек не на словах, а на деле, воочию убедившийся в том, что духу человеческому по силам победить не только смерть, но нечто значительно большее – муки и страдания, несовместимые с жизнью.

3 Ученик.
Мирно страна проснулась
В этот июньский день,
Только что развернулась
В скверах её сирень.
Радуясь солнцу и миру,
Утро встречала Москва.
Вдруг разнеслись по эфиру
Памятные слова…
Голос уверено-строгий
Сразу узнала страна.
Утром у нас на пороге
Заполыхала война.

4 Ученик.
Война бетховенским пером
Чудовищные ноты пишет,
Её октав железный гром
Мертвец в гробу – и тот услышит!
Но что за уши мне даны?
Оглохший в громе этих схваток,
Из всей симфонии войны
Я слышу только плач солдаток.

Сводка Совинформбюро. Левитан.
Фонограмма песни «Вставай, страна огромная».(1 – й куплет, постепенно стихая)..

Ведущий.
Женская доля… Во все времена она была тяжела. Но особенно трудно пришлось женщинам в годы войны. Мужчины уходили на фронт. А на хрупкие женские плечи опустился тяжкий груз: это им нужно было вспахать землю, посеять и вырастить хлеб для фронта. Это они заменили своих мужей, отцов, братьев в шахтах, вручную толкая вагонетки с углем. Это они в 30-градусный мороз работали на эвакуированных в Сибирь заводах, под открытым небом, когда руки примерзали к металлу станков. Но самое тяжелое для них было не это. Самое трудное было ждать… ждать письма и бояться получить «похоронку». Ждать их, своих родных и любимых мужчин… И может быть не дождаться…

Вальс танцуют 5 девочек и 3 мальчика. Песня «Случайный вальс» Утёсов.

5 Ученик.
Шли женщины – и на плечах лопаты.
Окопы рыть под городом Москвой.
Страна смотрела на меня с плаката
Седая, с непокрытой головой.
Она звала меня глазами строгими,
Сжав твердо губы, чтоб не закричать.
И мне казалось, что похожа Родина
На тетю Дашу из квартиры «пять».
На тетю Дашу, рядом с нами жившую.
Двух сыновей сражаться проводившую,
Да, на нее, вдову красноармейскую.
Усталую, упрямую, и резкую.

6 Ученик.
Но, пожалуй, одна из самых трагических и самых волнующих страниц посвящена солдатским матерям. Это они собственными руками собирали в дорогу своих сыновей и дочерей, они писали на фронт, что дома все хорошо, в то время как сами сутками работали в поле или на заводе, полуголодные и усталые, это они со страхом и надеждой ждали почтальонов. Но для многих матерей вести, принесенные почтой, были страшными.

Песня «Журавли». (Первый куплет громко, потом звучит фоном)

Ведущий.
Прасковья ЕремеевнаВолодичкина проводила в 1941 году на фронт 9 своих сыновей. От порога этого дома ушли защищать Родину Александр, Андрей, Федор, Петр, Иван, Василий, Михаил, Константин… За 6 лет до этого схоронила Прасковья Еремеевна мужа и молила судьбу уберечь детей. Не уберегла… Все 9 ее сыновей погибли. Тяжкий крест выпал этой женщине.
На родине Прасковьи ЕремеевныВолодичкиной в поселке Алексеевка Самарской области установили мемориал: скорбно застыла фигура матери, а вверх, в небо, в вечность, словно души ее девяти сыновей, устремляются 9 журавлей.

Ведущий.
Анастасия Аркадьевна Ларионова, простая сибирская женщина, жительница деревни Михайловка – мать, отдавшая на алтарь Отечества семерых сыновей: Григория, Пантелея, Прокопия, Петра, Федора, Михаила и Николая. Всех семерых забрала война. Никто не ведает, сколько выпало ей бессонных, рвущих душу ночей, как кричало от боли материнское сердце.

Ведущий.
Семерых сыновей проводила на фронт и не дождалась Калиста Павловна Соболева из поселка Шахановка Архангельской области.
А у жительницы поселка Крутинка Омской области Акулины Семеновны Шмариной пятеро сыновей отправились защищать Родину и погибли на полях сражений.

7 Ученик.
Есть в летописи подвигов Великой Отечественной войны страницы, одно прикосновение к которым доставляет сердцу особую боль и особый восторг. Боль, которая может сравниться только с болью, причиненной разушением отчего дома, родимой колыбели. Восторг, который может испытывать человек не на словах, а на деле, воочию убедившийся в том, что духу человеческому по силам победить не только смерть, но нечто значительно большее – муки и страдания, несовместимые с жизнью.
Страницы эти посвящены ЖЕНЩИНЕ НА ВОЙНЕ.

8 Ученик.
Четыре года гремела над нашей землёю самая страшная в её истории война. И четыре года в одном строю с мужчинами воевали женщины: связистки, партизанки, лётчицы, снайперы, разведчицы. Наравне с мужчинами претерпевали все тяготы войны, нисколько не уступая им ни в отваге, ни в самоотверженности.

9 Ученик.
Молодые девушки, вчерашние школьницы и студентки вставали в строй и становились солдатами. Для каждой из них любовь и семейное счастье, свидания и танцплощадки, молодые радости и надежды превратились лишь в мечты, которые обязательно сбудутся, но только потом, после войны. А пока…
Для многих из них эти мечты не сбудутся уже никогда. Никогда не стать им жёнами и матерями, не познать радости любви и мирного труда. Их жизнь была коротка, как жизнь падающей звезды. Но, подобно звезде, пусть и на короткое мгновение, она осветила мир самоотверженной любовью к ближним, к своему народу и своей отчизне.
Ведущая: Как же эти обыкновенные девчонки становились солдатами? Они были готовы к подвигу, но не готовы к армейским будням.
Не сразу и нелегко давалась им воинская наука.
Кристина-Худенькой нескладной недотрогой
Я пришла в окопные края,
И была застенчивой и строгой
Полковая молодость моя.
На дорогах родины осенней
Нас с тобой связали навсегда
Судорожные петли окружений.
Отданные с кровью города.
Если ж я солгу тебе по-женски.
Грубо и беспомощно солгу,
Лишь напомни зарево Смоленска,
Лишь напомни ночи на снегу.

Фоном играет фонограмма «Бьётся в тесной печурке огонь».

1-я девушка: Стоим как-то мы с подругой на посту, охраняем склад. А в Уставе говорится, что если кто-то идет, надо его остановить словами:
«Стой! Кто идет? Стрелять буду!» Подруга моя увидела командира полка и кричит: «Стой! Кто идет? Вы меня извините, но я стрелять буду».
2-я девушка: А я навсегда запомнила свой первый бой, хотя действовала автоматически: перевязала одного раненого, второго, третьего.
Но тут услышала крик: «Танк! Танк!», и увидела бегущих солдат …Я мчалась через лес, спотыкаясь и падая, ушибаясь, но не чувствуя боли. А потом надо мной смеялся весь батальон, потому что оказалось, что я убегала не от фашистского, а от своего танка.
3-я девушка: А я когда увидела впервые раненого, упала в обморок. А когда первый раз поползла под пули за бойцом, кричала так, что, казалось, перекрывала грохот боя. А потом ничего, привыкла. Через десять дней меня саму ранило, так и осколок вытащила сама себе и перевязала.
4-я девушка: «А я о себе вот что запомнила… Сначала боишься смерти… В тебе соседствует и удивление, и любопытство. А потом ни того, ни другого от усталости. Все время на пределе сил. За пределами. Остается всего один страх - быть некрасивой после смерти. Женский страх… Только бы не разорвало на куски снарядом… Я знаю, как это… Сама подбирала…
1-я девушка: «В плен военных женщин немцы не брали… Сразу расстреливали. Или водили перед строем своих солдат и показывали: вот, мол, не женщины, а уроды. И мы всегда два патрона для себя держали, два - на случай осечки.
2-я девушка: «Попробуй вытащить оттуда раненого! У меня тело было сплошной синяк. И брюки у меня все в крови. Полностью. Старшина нас ругал: „Девочки, больше нет брюк, и не просите“. А у нас брюки засохнут и стоят, от крахмала так не стоят, как от крови, порезаться можно. На твоих глазах человек умирает… И ты знаешь, видишь, что ничем не можешь ему помочь, у него минуты остались. Целуешь его, гладишь его, ласковые слова ему говоришь. Прощаешься с ним. Ну, ничем ты ему больше не можешь помочь…
Эти лица у меня вот и сейчас в памяти. Я вижу их - всех-всех ребят. Почему-то вот годы прошли, а хотя бы кого-то забыть, хотя бы одно лицо. Ведь никого не забыла, всех помню… Всех вижу…
3-я девушка: После войны я несколько лет не могла отделаться от запаха крови, он преследовал меня долго-долго. Стану стирать белье - слышу этот запах, стану варить обед - опять слышу. Подарил мне кто-то красную блузочку, а тогда же это такая редкость, материала не хватало, но я ее не носила, потому что она красная».
4-я девушка: Из рассказа летчиц 46-го гвардейского легкобомбардировочного полка им. М.М. Расковой.
«Наш полк был полностью женский… Вылетели на фронт в мае сорок второго года… Дали нам самолет „По-2“. Маленький, тихоходный. Летал он только на малой высоте, часто на бреющем полете. Над самой землей! До войны на нем училась летать молодежь в аэроклубах, но никто не мог и подумать, что его будут использовать в военных целях. Самолет был деревянной конструкции, сплошь из фанеры, обтянутой перкалью. Вообще-то марлей. Достаточно было одного прямого попадания, как он загорался - и сгорал в воздухе, не долетая до земли. Как спичка. Единственная солидная металлическая деталь - это сам мотор M-II. Потом уже, только под конец войны, нам выдали парашюты и поставили пулемет в кабине штурмана, а до этого не было никакого оружия, четыре бомбодержателя под нижними плоскостями - и все. Сейчас нас назвали бы камикадзе, может быть, мы и были камикадзе. Да! Были! Но победа ценилась выше нашей жизни. Победа!»

1-я девушка:
Когда она пришла в наш город,
Мы растерялись. Столько ждать,
Ловить душою каждый шорох
И этих залпов не узнать.
И было столько муки прежней,
Ночей и дней такой клубок,
Что даже крохотный подснежник
В то утро расцвести не смог.
И только - видел я - ребенок
В ладоши хлопал и кричал,
Как будто он, невинный, понял,
Какую гостью увидал.

2-я девушка:
О них когда-то горевал поэт:
Они друг друга долго ожидали,
А встретившись, друг друга не узнали
На небесах, где горя больше нет.
Но не в раю, на том земном просторе,
Где шаг ступи - и горе, горе, горе,
Я ждал ее, как можно ждать любя,
Я знал ее, как можно знать себя,
Я звал ее в крови, в грязи, в печали.
И час настал - закончилась война.
Я шел домой. Навстречу шла она.
И мы друг друга не узнали.

3-я девушка:
Она была в линялой гимнастерке,
И ноги были до крови натерты.
Она пришла и постучалась в дом.
Открыла мать. Был стол накрыт к обеду.
«Твой сын служил со мной в полку одном,
И я пришла. Меня зовут Победа».
Был черный хлеб белее белых дней,
И слезы были соли солоней.
Все сто столиц кричали вдалеке,
В ладоши хлопали и танцевали.
И только в тихом русском городке
Две женщины как мертвые молчали.

Вальс танцуют 5 девочек и 1 мальчик. Песня «Майский вальс»

Ученик 1.
На фронтах и в тылу, с винтовкой в руках и у станков на заводах, с красным крестом на белой повязке и за рулём грузового автомобиля, с рацией за спиной и за плугом в поле приближали они нашу победу.
Плечом к плечу с мужчинами боролись и погибали те, кому природой завещано быть матерями и жёнами, беречь и хранить семейный очаг. И в этом – страшная правда и ужас войны.

Ученик 2.
Многие из них награждены орденами и медалями, много среди них и Героев Советского Союза.
У войны не женское лицо. И это, конечно же, верно. Но тот огромный вклад, который внесли в победу советского народа над врагом женщины переоценить невозможно.

Под песню «Весна 45-го года» танцуют вальс (Алемана)

Ведущий.
Женщина! Свято имя твоё! Свят твой подвиг во имя свободы и жизни! И пусть никогда больше не придётся тебе защищать с оружием в руках родную землю, провожать на войну сыновей и мужей, отцов и братьев. Пусть голубеет над тобою чистое небо и счастливо и безмятежно растут твои дети!

Под музыку “Реквиема” Моцарта.(Фоном не очень громко)

Помните!
Через века,
через года, –
помните!
О тех,
кто уже не придет
никогда, –
помните!
Не плачьте!
В горле сдержите стоны,
горькие стоны.
Памяти павших будьте достойны!
Вечно достойны!
Хлебом и песней,
Мечом и стихами,
Жизнью просторной,
Каждой секундой,
Каждым дыханьем
Будьте достойны!
Люди!
Покуда сердца стучатся, –
Помните!
Какою ценой
Завоевано счастье, –
Пожалуйста, помните!
Песню свою отправляя в полет, –
Помните!
О тех,
Кто уже никогда не споет, –
помните.
Детям своим
расскажите о них,
Чтоб запомнили!
Детям детей
Расскажите о них,
Чтобы тоже запомнили!
Во все времена бессмертной
Земли помните!
К мерцающим звездам
ведя корабли, –
о погибших
помните!
Встречайте трепетную весну,
Люди Земли!
Убейте войну,
прокляните войну,
люди Земли!
Мечту пронесите через года
И жизнью наполните!..
Но о тех,
кто уже не придет никогда, –
Заклинаю, –
помните!

Минута молчания.

Ведущий.
Женщина и война… Оба эти слова женского рода, но как же они несовместимы… Женщина и война…
В мир приходит женщина, чтоб свечу зажечь.
В мир приходит женщина, чтоб очаг беречь
В мир приходит женщина, чтоб любимой быть.
В мир приходит женщина, чтоб дитя родить.
В мир приходит женщина, чтоб цветам цвести.
В мир приходит женщина, чтобы мир спасти.
Женщинам грозных сороковых довелось спасать мир. Они были медсестрами, врачами, санитарками, разведчицами, связистками. Многих солдат спасли от смерти нежные добрые женские руки.
Женщины отгремевшей войны… Трудно найти слова, достойные того подвига, что они совершили. Судьбы их не измерить привычной мерой, и жить им вечно - в благодарной памяти народной, в цветах, весеннем сиянии березок, в первых шагах детей по той земле, которую они отстояли.

Песня Б.Окуджавы «Ах, война»