Меню
ГлавнаяЭнциклопедия

Проблема антибиотикорезистентности в современной медицине: есть ли решение? Антибиотикорезистентность микроорганизмов: методы определения Глобальная стратегия ВОЗ по сдерживанию резистентности к антимикробным препаратам.

19.12.2016

По материалам Национального конгресса анестезиологов Украины, 21-24 сентября, г. Днепр

Неуклонный рост антибиотикорезистентности (АБР) – одна из острейших глобальных медицинских и социальных проблем. Следствием АБР является увеличение заболеваемости, сроков стационарного лечения и уровня смертности. Сегодня человечество вплотную подошло к тому рубежу, за которым устойчивость к антибиотикам станет серьезной угрозой для общественного здравоохранения.

Разработка новых антибио­тиков (АБ) – сложный, длительный и крайне дорогостоящий процесс. АБ теряют свою эффективность так быстро, что компаниям становится невыгодно их создавать: затраты на разработку новых препаратов попросту не успевают окупиться. Экономические факторы являются основной причиной снижения интереса к созданию новых АБ. Многие фармацевтические компании в большей степени заинтересованы в разработке лекарств длительного применения, а не препаратов, используемых короткими курсами. В период с 1930-х по 1970-е годы активно появлялись новые классы АБ, в 2000 г. в клиническую практику вошли цикличные липопептиды, оксазолидиноны. С тех пор новых АБ не появлялось. По словам директора ГУ «Национальный институт сердечно-сосудистой хирургии им. Н. М. Амосова НАМН Украины» (г. Киев), члена-­корреспондента НАМН Украины, док­тора медицинских наук, профессора Василия Васильевича Лазоришинца , объем финансирования, необходимый для всестороннего изучения и поиска решения проблемы АБР, варьирует в пределах стоимости проекта Большого адронного коллайдера и Международной космической станции.

Повсеместное применение АБ в животноводстве также является ключевым фактором развития резистентности, поскольку устойчивые бактерии могут передаваться человеку с продуктами питания животного происхождения. Сельскохозяйственные животные могут служить резервуаром антибиотикорезистентных бактерий Salmonella, Campylobacter, Escherichia coli, Clostridium difficile, метициллин-/оксациллинрезистентного Staphylococcus aureus (MRSA), ванкомицинрезистентного Enterococcus faecium (VRE). MRSA зоонозного происхождения отличается от госпитальных и амбулаторных штаммов MRSA, однако способность бактерий к горизонтальному переносу генов резистентности значительно повышает распространенность устойчивых к различным АБ штаммов. Горизонтальный перенос генов наблюдается и среди других возбудителей.

По оценкам ВОЗ, половина всех производимых в мире АБ используется не для лечения людей. Неудивительно, что количество штаммов возбудителей, резистентных даже к АБ резерва, неуклонно возрастает. Так, распространенность штаммов S. aureus, резистентных к метициллину/оксациллину, к 2012 г. в США составляла 25-75%, штаммов Acinetobacter baumannii, устойчивых к карбапенемам, – до 80% в отдельных штатах. В Европе ситуация немногим лучше: распространенность возбудителей, резистентных к карбапенемам (продуцентов карбапенемаз), в 2013 г. достигала 25%, а в Италии и Греции превышала 52%.

«Проблемные» микроорганизмы, которые имеют уже сформированные механизмы резистентности к АБ широкого спектра действия (табл. 1), объединяют в группу ESKAPE:
Enterococcus faecium;
Staphylococcus aureus;
Klebsiella pneumoniae;
Acinetobacter baumannii;
Pseudomonas aeruginosa;
Enterobacter spp.

В ГУ «Национальный институт сердечно-сосудистой хирургии им. Н.М. Амосова» за период с 1982 по 2016 год проведена большая работа по выявлению микроорганизмов, устойчивых к АБ, у 2992 больных, среди которых имели место 2603 случая инфекционного эндокардита, 132 эпизода сепсиса, 257 – бактериемии. При этом в 1497 (50%) случаях возбудителя удалось идентифицировать.

При бактериологическом исследовании были определены грамположительные возбудители у 1001 (66,9%) пациента, грамотрицательные – у 359 (24,0%). Среди грамположительных возбудителей выявлены S. epidеrmidis (у 71,8% больных), Enterococcus spp. (17,2%), S. aureus (7%) и Streptococcus spp. (4%). Среди грамположительных инфекционных агентов были обнаружены P. aeruginosa (20,6% случаев), A. baumannii (22,3%), Enterobacter spp. (18,7%), E. coli (11,7%), Klebsiella spp. (10,3%), Moraxella (6,1%).

Грибковая микрофлора, выявленная у 137 (9,1%) пациентов, представлена видами Candida, Aspergillus, Histoplasma. Развитию инвазивных микозов предшествовали такие факторы риска, как длительная комбинированная антибиотикотерапия, лечение кортикостероидами и/или цитостатиками, сахарный диабет, сопутствующие онкологические заболевания. Чаще всего грибы обнаруживали в ассоциации с патогенными бактериями.

За период с 2004 по 2015 год частота выявляемости Enterococcus spp. в разное время варьировала в пределах от 5,5 до 22,4%. В 2015 г. доля резистентных к ванкомицину и линезолиду штаммов Enterococcus spp. составила 48,0 и 34,2% соответственно, частота выявляемости S. aureus – 1,5-10%. Резистентность этого патогена к ванкомицину и линезолиду в 2015 г. достигла 64,3 и 14% соответственно. Отмечено достоверное увеличение частоты ­встречаемости Klebsiella spp: с 0% случаев в 2004 г. до 36,7% – в 2015 г. При этом уровни резистентности Klebsiella spp. к АБ также ­высоки: 42,9% штаммов устойчивы к фосфомицину, 10,0% – к коломицину.

A. baumannii выявляли в 5,9-44,2% случаев, к коломицину оказались резистентными 15,4%, а к фосфомицину – 10,1% штаммов данного патогена. Частота выявляемости P. aeruginosa составила в среднем 11,8-36,6%. В 2015 г. 65,3% штаммов синегнойной палочки оказались невосприимчивыми к действию коломицина, 44,0% – фосфомицина. Enterobacter spp. был обнаружен в 5,9-61,9% случаев, резистентность штаммов этого возбудителя к коломицину и фосфомицину составила 44,1 и 4,2% соответственно.

Что касается грибковой флоры, то ее выявляли у 2,3-20,4% пациентов. В последние годы отмечен рост случаев тяжелых инфекций с органными поражениями, вызванных грибково-микробными ассоциациями. Таким образом, на территории Украины отмечается неуклонный рост числа резистентных к АБ штаммов возбудителей группы ESKAPE (табл. 2).

В настоящее время во всем мире идет поиск альтернативных подходов к терапии инфекционных заболеваний. Так, разрабатываются антитела, которые могли бы связывать и инак­тивировать возбудителей. Такой препарат для борьбы с C. difficile проходит исследования ІІІ фазы и, вероятно, появится уже в 2017 г.

Применение бактериофагов и их компонентов – еще одно перспективное направление в борьбе с инфекциями. Бактериофаги природных штаммов и искусственно синтезированные генетически модифицированные фаги с новыми свойствами инфицируют и обезвреживают бактериальные клетки. ­Фаголизины – это ферменты, которые используются бактериофагами для разрушения клеточной стенки бактерий. Ожидается, что препараты на основе бактериофагов и ­фаголизинов дадут ­возможность побеждать устойчивые к АБ микроорганизмы, однако появятся эти препараты не ранее 2022-2023 гг. Параллельно с этим идет разработка препаратов на основе антибактериальных пептидов и вакцин для профилактики инфекций, вызванных C. difficile, S. aureus, P. aeruginosa. Вместе с тем вызывает обеспокоенность тот факт, что средства, которые находятся в стадии разработки и тестирования, малоактивны в отношении других ESKAPE-возбудителей – E. faecium, K. pneumoniae, A. baumannii, Enterobacter spp. Вероятность того, что действенная альтернатива АБ для этих патогенов будет разработана в ближайшие 10 лет, очень низка.

В случае выделения резистентной флоры в клинике ГУ «Национальный институт сердечно-сосудистой хирургии им. Н. М. Амосова» для повышения эффективности терапии интраоперационно используется общая управляемая гипертермическая перфузия у больных инфекционным эндокардитом, а также применяются пассивная иммунизация в сочетании с комбинированной антибиотикотерапией, препараты с так называемым антикворумным действием.

По мнению президента Ассоциации анестезио­логов Украины, доцента кафедры анестезиологии и интенсивной терапии Национального медицинского университета им. А. А. Богомольца (г. Киев), кандидата медицинских наук Сергея Александровича Дуброва , высокая частота полирезистентных штаммов означает, что лечение вызванных этими возбудителями тяжелых инфекций в большинстве случаев возможно только резервными АБ, в частности карбапенемами. Следует помнить, что по сравнению с имипенемом меропенем более эффективен в отношении грамотрицательных патогенов, но менее результативен в случае ­грамположительных ­микроорганизмов. Дорипенем обладает равным терапевтическим действием в отношении грамположительных и грам­отрицательных возбудителей инфекций. Известно также, что при комнатной температуре (25 °С) и при 37 °С стабильность раствора дорипенема выше, чем имипенема и меропенема. Высокая стабильность дорипенема позволяет применять его в схемах с непрерывными инфузиями и длительно поддерживать необходимую концентрацию АБ в плазме крови. Одним из альтернативных направлений лечения при наличии поли- и панрезистентной флоры является терапия комбинацией АБ. Следует помнить о явлении синергизма АБ и использовать его в случае тяжелых инфекций. Рациональными считают сочетанное применение карбапенема с аминогликозидом или фторхинолоном.

Бактериологическое исследование с построением антибиотикограммы представляется ключевым при ведении пациента с инфекционным заболеванием. Индивидуальный подбор АБ, к которому чувствителен инфекционный агент, является не только залогом успешной терапии, но и фактором, предупреждающим формирование АБР.

Подготовила Мария Маковецкая

Настоящая информация предоставлена компанией MSD в качестве профессиональной поддержки специалистам здравоохранения. Информация, относящаяся к любому продукту (-ам), может не совпадать с инструкцией по применению препарата. Пожалуйста, ознакомьтесь с полным текстом инструкции для получения точной информации или данных по продуктам, рассматриваемым в настоящей публикации, до назначения.

AINF‑1201819-0000

Антибактериальные препараты являются важным и часто главным компонентом комплексной терапии инфекционной патологии в акушерской практике, их рациональное и обоснованное применение в большинстве случаев определяет эффективность проводимого лечения, благоприятные акушерские и неонатальные исходы.

В России в настоящее время используется 30 различных групп антибиотиков, а число препаратов (без учета неоригинальных) приближается к 200. В США показано, что одними из самых часто назначаемых беременным препаратов являются антибиотики: 3 из 5 применяемых препаратов во время беременности являются антибактериальными средствами. Несмотря на то, что небольшое количество исследований выявили возможные негативные последствия антибактериальной терапии во время беременности, частота использования противомикробных препаратов при гестации остается в значительной степени неизвестной.

Необходимо сказать, что микробиологической особенностью гнойно-воспалительных заболеваний в акушерстве, гинекологии и неонатологии является полимикробная этиология данных заболеваний. Среди возбудителей гнойно-воспалительных заболеваний урогенитального тракта у беременных и родильниц доминируют условно-патогенные энтеробактерии (E. coli, Klebsiella spp., Proteus spp.), часто в ассоциации с облигатными анаэробами семейства бактероидов - Prevotella spp. и анаэробными кокками. В последние годы увеличилась роль энтерококков в этиологии гнойно-воспалительных заболеваний в акушерстве и неонатологии, что, по-видимому, связано с устойчивостью этих бактерий к цефалоспоринам, широко используемым в акушерской практике. Общие закономерности динамики этиологической структуры гнойно-воспалительных заболеваний позволяют сказать, что в каждом стационаре имеются определенная эпидемиологическая ситуация, биологические особенности возбудителей и их чувствительность к антибиотикам, в связи с чем необходим локальный мониторинг за видовым составом и антибиотикорезистентностью выделяемых микроорганизмов, определяющий выбор препаратов для профилактики и лечения заболевания.

Применение антибактериальных препаратов в акушерской практике имеет ряд особенностей, которые следует учитывать для эффективного лечения инфекционно-воспалительных заболеваний у беременных и родильниц. Антибактериальная терапия гнойно-воспалительных заболеваний в акушерстве и гинекологии может быть эффективной только с учетом их клиники, этиологии, патогенеза и ряда особенностей, возникающих в организме беременных женщин и определяющих правильный выбор и адекватное применение антибактериальных препаратов.

Во время беременности антибактериальная терапия должна быть направлена на ликвидацию инфекции, предупреждение заражения плода и новорожденного, а также развития послеродовых гнойно-воспалительных заболеваний. Рациональное и эффективное применение антибиотиков при беременности предполагает выполнение следующих условий:

  • необходимо использовать лекарственные средства только с установленной безопасностью применения при беременности, с известными путями метаболизма (критерии Управления по санитарному контролю качества пищевых продуктов и лекарственных средств США (Food and Drug Administration, FDA));
  • при назначении препаратов следует учитывать срок беременности, необходимо особенно тщательно подходить к назначению антимикробных препаратов в I триместре гестации;
  • в процессе лечения необходим тщательный контроль за состоянием матери и плода.

Антибактериальные препараты для использования в акушерской практике не должны обладать ни тератогенными, ни эмбриотоксическими свойствами; по мере возможности при максимальной эффективности быть малотоксичными, с минимальной частотой нежелательных лекарственных реакций. Ряд современных антибиотиков полностью удовлетворяет этим требованиям, в частности ингибиторозащищенные пенициллины, цефалоспорины и макролиды. Современная антибиотикотерапия отдельных нозологических форм начинается с эмпирического лечения, когда антибиотики вводят сразу после диагностирования заболевания с учетом возможных возбудителей и их чувствительности к препаратам. При выборе препарата для стартовой терапии учитывают известные литературные данные о его спектре действия на микроорганизмы, фармакокинетических особенностях, этиологической структуре данного воспалительного процесса, структуре антибиотикорезистентности. Перед началом терапии следует получить материал от больной для проведения микробиологического исследования.

С первых дней заболевания целесо­образно назначать антибиотик или комбинацию антибиотиков, максимально перекрывающих спектр возможных возбудителей заболевания. Для этого необходимо использовать комбинации синергидно действующих антибиотиков с дополняющим друг друга спектром действия или один препарат с широким спектром действия. При положительной динамике заболевания на основании результатов микробиологического исследования можно перейти на препараты более узкого спектра действия. После выделения возбудителя и определения его чувствительности к антимикробным препаратам при отсутствии клинического эффекта от начатой эмпирической терапии целесообразно продолжить лечение тем препаратом, к которому, по данным анализа, чувствителен возбудитель заболевания. Целенаправленная монотерапия часто бывает более эффективна, она выгоднее и в экономическом отношении. Комбинация антибактериальных препаратов показана при лечении заболеваний полимикробной этиологии с целью снижения возможности развития антибиотикорезистентности некоторых видов бактерий, для использования преимущества совместного действия антибиотиков, в т. ч. уменьшения дозы используемых препаратов и их побочного действия. Однако следует учитывать, что комбинированная терапия, как правило, менее выгодна экономически, чем монотерапия.

Антибактериальная терапия гнойно-воспалительных заболеваний в акушерстве и гинекологии должна быть системной, а не локальной. При системном лечении удается создать необходимую концентрацию антибиотиков в крови и очаге поражения, поддерживая ее требуемое время. Местное использование антибактериальных препаратов не позволяет достигнуть указанного эффекта, что в свою очередь может привести к селекции резистентных штаммов бактерий и недостаточной эффективности проводимой локальной антибиотикотерапии.

Антибиотикорезистентность микроорганизмов - одна из наиболее острых проблем современной медицины. Устойчивость микроорганизмов различают двух типов: первичную (видовую), обусловленную отсутствием мишени для лекарственного вещества, непроницаемостью мембраны клетки, ферментативной активностью возбудителя; и вторичную, приобретенную, - при использовании ошибочных доз препарата и др.

«Если современная медицина … в корне не пересмотрит отношение к использованию антибиотиков, рано или поздно наступит постантибиотическая эпоха, в которой многие распространенные инфекционные заболевания лечить станет нечем, и они вновь будут уносить множество человеческих жизней. Станут невозможными хирургия, трансплантология и многие другие отрасли медицины…» Эти горькие слова генерального директора Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), доктора Маргарет Чен, произнесенные во Всемирный день здоровья 2011 года, сегодня звучат еще актуальнее. Бактерии с лекарственной устойчивостью стремительно распространяются по планете. Все больше основных лекарственных средств перестает действовать на бактерии. Арсенал терапевтических средств стремительно сокращается. В наши дни в странах Европейского Союза, Норвегии и Исландии ежегодно около 25 тыс. человек умирают от инфекций, вызванных резистентными бактериями, причем большинство таких случаев наблюдается в больницах. Отечественная проблема лекарственной устойчивости микроорганизмов также расценена как угроза национальной безопасности, что подтверждает Всемирный экономический форум, включивший Россию в список стран с глобальным риском, поскольку 83,6% российских семей бесконтрольно принимают противомикробные препараты. По данным Минздрава РФ, около 16% россиян на сегодняшний момент имеют антибиотикорезистентность. При этом 46% населения России убеждены в том, что антибиотики убивают вирусы так же, как и бактерии, и поэтому назначают себе антибиотики при первых симптомах ОРВИ и гриппа. В настоящее время 60–80% врачей в РФ для перестраховки назначают антибиотики, не проверяя, будет ли он действовать на данный штамм бактерии у данного конкретного пациента. Мы собственными руками выращиваем монстров - супербактерии. Вместе с этим за последние 30 лет не было открыто ни одного нового класса антибиотиков, но за это же время резистентность некоторых возбудителей к отдельным антибиотикам полностью исключила возможность их применения в настоящее время.

Ключевая причина развития резистентности - ненадлежащее использование антимикробных препаратов, такое как:

  • применение препаратов без необходимости или же против заболевания, которое данный препарат не лечит;
  • прием препаратов без назначения медицинским специалистом;
  • несоблюдение предписанного режима приема антибиотиков (недостаточное или чрезмерное применение препаратов);
  • излишнее назначение антибиотиков врачами;
  • передача антибиотиков другим лицам или использование остатков предписанных лекарственных средств.

Устойчивость ставит под угрозу достижения современной медицины. Возвращение в доантибиотиковую эру может привести к тому, что многие инфекционные болезни в будущем станут неизлечимыми и неконтролируемыми. Во многих странах уже сейчас действуют государственные программы по борьбе с антибиотикорезистентностью.

Термин «супербактерия» (superbug) в последние годы стал все чаще появляться не только в профессиональной литературе, но и в СМИ для немедицинской аудитории. Речь идет о микроорганизмах, обладающих устойчивостью ко всем известным антибиотикам. Как правило, супербактериями оказываются внутрибольничные штаммы. Появление устойчивости к антибиотикам - это естественный биологический феномен, отражающий в действии эволюционные законы изменчивости и естественного отбора Чарльза Дарвина с той лишь разницей, что в качестве фактора «отбора» выступает деятельность человека, а именно - нерациональное применение антибиотиков. Устойчивость бактерий к антибиотикам развивается вследствие мутаций или в результате приобретения генов резистентности от других бактерий, уже имеющих устойчивость. Оказалось, что супербактерии отличает от остальных наличие фермента металло-b-лактамазы-1 Нью-Дели (NDM1; впервые он был обнаружен именно в Нью-Дели). Энзим обеспечивает резистентность к одному из наиболее действенных классов антибиотиков - карбапенемам. Как минимум каждый десятый штамм бактерий, несущих ген фермента NDM1, обладает дополнительным, пока не расшифрованным набором генов, обеспечивающим панрезистентность, - ни один антибиотик не способен воздействовать на этот микроорганизм ни бактерицидно, ни даже бактериостатически. Вероятность передачи гена NDM1 от бактерии к бактерии велика, так как он обнаружен в плазмидах - дополнительных внехромосомных носителях генетической информации. Эти формы жизни передают друг другу генетический материал горизонтально, без деления: они соединяются попарно цитоплазматическими мостиками, по которым из одной клетки в другую транспортируются кольцевые РНК (плазмиды). Разновидностей бактерий, включившихся в «суперпроцесс», становится все больше. Это в первую очередь возбудители анаэробной и аэробной раневой инфекции - клостридии, золотистый стафилококк (в некоторых странах устойчивыми к одному или многим антибиотикам являются более 25% штаммов этого инфекта), клебсиеллы, ацинетобактер, псевдомонады. А также самый частый патоген при воспалительных заболеваниях мочевыводящих путей - кишечная палочка.

Очень важно в борьбе с проблемой резистентности соблюдение правил назначения антимикотиков и антибиотиков. На фоне наступающих супербактерий стали появляться оптимистичные сообщения о том, что найдены способы борьбы с непобедимым врагом. Одни уповают на бактериофаги, другие - на покрытия с нанопорами, притягивающие любые бактерии за счет разности зарядов, третьи упорно ищут новые антибиотики.

К медицинским возможностям преодоления антибиотикорезистентности относят применение альтернативных способов лечения инфекционных процессов. В США, Европе и России происходит ренессанс таргетной терапии инфекций с помощью бактериофагов. Преимуществами фаготерапии является ее высокая специфичность, отсутствие подавления нормальной флоры, бактерицидное действие, в т. ч. в биопленках, саморепликация бактериофагов в очаге поражения, т. е. «автоматическое дозирование», отсутствие токсических и тератогенных эффектов, безопасность во время беременности, хорошая переносимость и очень низкий химиотерапевтический индекс. Назначение бактериофагов можно без преувеличений назвать высокоспецифичной антибактериальной терапией. Исторически единственными лекарственными средствами, подавляющими рост бактерий, были антибактериальные вирусы - бактериофаги. Препараты бактериофагов имеют хорошие перспективы в качестве альтернативы химиотерапевтической антибактериальной терапии. В отличие от антибиотиков они обладают строгой селективностью действия, не подавляют нормальную микрофлору, стимулируют факторы специфического и неспецифического иммунитета, что особенно значимо при лечении хронических воспалительных заболеваний или бактерионосительства.

Лечебно-профилактические бактериофаги содержат поликлональные вирулентные бактериофаги широкого диапазона действия, активные в т. ч. и в отношении бактерий, устойчивых к антибиотикам. Фаготерапия может успешно сочетаться с назначением антибиотиков.

Таким образом, в условиях формирования антимикробной резистентности, формирования устойчивых бактериальных пленок необходимость в новых альтернативных лечебных технологиях и антимикробных препаратах приобретает все большую значимость. Перспективы применения бактериофагов касаются не только антимикробной терапии, но и высокоточной диагностики, а также онкологии.

Но все это не должно успокаивать. Бактерии все равно умнее, быстрее и опытнее нас! Самый верный путь - тотальное изменение системы использования антибиотиков, ужесточение контроля, резкое ограничение доступности препаратов без рецепта, запрет на нелечебное использование антибиотиков в сельском хозяйстве. В США принята программа «Getsmart» («Соображай!»), ориентированная на разумное использование антибиотиков. Канадская программа «Do bugs need drugs?» («А нужны ли микробам лекарства?») сократила почти на 20% применение антибиотиков при инфекциях дыхательных путей. В России же пока проблема широкого и бесконтрольного использования антибиотиков обсуждается мало и не встречает активного противодействия медицинского сообщества и государственных структур, регулирующих обращение лекарственных средств.

Во втором квартале 2014 г. Всемирная организация здравоохранения опубликовала отчет об антибиотикорезистентности в мире. Это один из первых детальных докладов за последние 30 лет, касающийся столь актуальной глобальной проблемы. В нем проанализированы данные из 114 стран, в т. ч. России, на основании которых сделан вывод о том, что резистентность к антибиотикам на сегодняшний день отмечается уже во всех странах мира, независимо от уровня их благосостояния и экономического развития. Российская Федерация в 2014 г. со своей стороны стала инициатором подписания документа, в котором закреплено, что оценка ситуации с антибиотикорезистентностью в стране является национальным приоритетом. Сложившаяся ситуация имеет большое социально-экономическое значение и рассматривается как угроза национальной безопасности. Для преодоления данной проблемы в 2014 г. был успешно проведен ряд саммитов специалистов по антибактериальной терапии в Самаре, Екатеринбурге, Санкт-Петербурге и Новосибирске. Экспертный совет по здравоохранению при Комитете по социальной политике Совета Федерации активно занимается разработкой стратегических направлений по данной проблеме. Проведение саммитов подобного формата позволит оформить и консолидировать мнение ведущих специалистов во всех регионах РФ и донести наши идеи до Министерства здравоохранения и Правительства РФ. Всемирная организация здравоохранения рекомендует реальные меры по профилактике инфекций на самом начальном этапе - за счет улучшения гигиены и доступа к чистой воде, борьбы с инфекциями в медицинских учреждениях и вакцинации, а также обращает внимание на необходимость разработки новых лекарственных средств и диагностических тестов микробной резистентности, а также разработку национальных рекомендаций по рациональному использованию антибиотиков и национальных регламентов для контроля их соблюдения. Примером действенности этих мер являются национальные компании в странах Европы. Например, принятая в Таиланде программа «Антибиотики: разумный подход» направлена на ужесточение контроля за назначением и отпуском антибактериальных препаратов и адресована как врачам, так и пациентам. Первоначально были разработаны и внедрены изменения принципов назначения антибиотиков, что привело к снижению объема их потребления на 18–46%. Далее созданы децентрализованные сети, объединившие местных и центральных парт­неров, для дальнейшего расширения программы. В Австралии был принят комплексный пакет мер, направленных на повышение культуры потребления антибиотиков. Ключевая роль в сдерживании антимикробной резистентности с учетом многолетнего периода борьбы с ней в настоящее время отводится правительствам и политикам, а также обучению работников здравоохранения. Многие страны реализуют программы непрерывного обучения по рациональному применению антибиотиков.

Анализ литературных источников, отчетов по выполнению задач глобальной стратегии и резолюций по антибиотикорезистентности показал малое количество сведений об участии России в данном мировом процессе, чему свидетельство недостаток проведенных исследований в этой области. В связи с этим перед отечественным здравоохранением стоят задачи по созданию надежной системы надзора за применением антибиотиков, организации сети наблюдения за антибиотикорезистентностью, систематического сбора данных антибиотикограмм и распространении клинических последствий этого явления. Для преодоления устойчивости бактерий к антибиотикам необходим системный межведомственный подход и активные действия на национальном уровне.

Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект № 15–15–00109).

Литература

  1. Балушкина А. А., Тютюнник В. Л. Основные принципы антибактериальной терапии в акушерской практике // Русский медицинский журнал. Акушерство и гинекология. 2014, № 19. С. 1425–1427.
  2. Гуртовой Б. Л., Кулаков В. И., Воропаева С. Д. Применение антибиотиков в акушерстве и гинекологии. М.: Триада-Х, 2004. 176 c.
  3. Клинические рекомендации. Акушерство и гинекология. 4?е изд., перераб. и доп. / Под ред. В. Н. Серова, Г. Т. Сухих. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2014. 1024 с.
  4. Козлов Р. С., Голуб А. В. Стратегия использования антимикробных препаратов как попытка ренессанса антибиотиков // Клин. микробиол. и антимикроб. химиотер. 2011. № 13 (4). С. 322–334.
  5. Кузьмин В. Н. Современные подходы к лечению воспалительных заболеваний органов малого таза // Consilium medicinum. 2009. № 6, т. 11, с. 21–23.
  6. Лекарственные средства в акушерстве и гинекологии / Под ред. акад. РАМН В. Н. Серова, акад. РАМН Г. Т. Сухих. 3-е изд., испр. и доп. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2010, 320 с.
  7. Практическое руководство по антиинфекционной химиотерапии / Под ред. Л. С. Страчунского, Ю. Б. Белоусова, С. Н. Козлова. Изд-во НИИАХ СГМА, 2007. 384 с.
  8. Возрастающая угроза развития антимикробной резистентности. Возможные меры. Всемирная организация здравоохранения, 2013. 130 с.
  9. Adriaenssens N., Coenen S., Versporten A. et al. European surveillance of antimicrobial consumption (ESAC): outpatient antibiotic use in Europe (1997–2009) // J. Antimicrob. Chemother. 2011. Vol. 66 (6). P. 3–12.
  10. Broe A., Pottegаrd A., Lamont R. F. et al. Increasing use of antibiotics in pregnancy during the period 2000–2010: prevalence, timing, category, and demographics // BJOG. 2014. Vol. 121 (8). P. 988–996.
  11. Lapinsky S. E. Obstetric infections // Crit. Care Clin. 2013. Vol. 29 (3). P. 509–520.
  12. Antimicrobial resistance Global Report on surveillance 2014/226 Ap2.2 Guiding WHO documents for surveillance of AMR General and comprehensive recommendations. Available at: http://www.who.int/drugresistance/WHO_Global_ Strategy. htm/en/WHO Global Strategy for Containment of Antimicrobial Resistance.
  13. Reporting protocol: The European Antibiotic Resistance Surveillance Network (EARS-Net). Version 3, 2013. 43 с.
  14. Expert consultation on antimicrobial resistance/Report on a meeting Edited by: Dr Bernardus Ganter, Dr John Stelling. World Health Organization, 2011. Available at: http://www.euro.who.int/pubrequest .
  15. The bacterial challenge: time to react/European Centre for Disease Prevention and Control, Stockholm, 2009. Available at: http://www.ecdc.europa.eu.
  16. European strategic action plan on antibiotic resistance 2011–2016/Dr Guenael Rodier, Director, Division of Communicable Diseases, Health Security and Environment - Европейский региональный комитет ВОЗ, 61 сессия, 12–15.09.2011.
  17. Zsuzsanna Jakab. Prevention of health-care-associated infections (HAI) and antimicrobial resistance (AMR) in Europe WHO/V International Conference on Patient Safety, Healthcare Associated Infection and Antimicrobial Resistance, Madrid, Spain, 2010.
  18. Antibiotic use in eastern Europe: a cross-national database study in coordination with the WHO Regional Office for Europe // Lancet Infectious Diseases. 2014. Available at: http://dx.doi.org/10.1016/S1473–3099 (14)70071–4.
  19. Centers for Disease Control and Prevention. Sexually Transmitted Diseases // Treatment Guidelines. 2006. MMWR 2006; 55 (№ RR-11).
  20. Bonnin R. A., Poirel L., Carattoli A. et al. Characterization of an IncFIIplasmid encoding NDM-1 from Escherichia coli ST131 // PLoS One. 2012. № 7 (4). e34752. Epub 2012. Apr 12.
  21. Leski T., Vora G. J., Taitt C. R. Multidrug resistance determinantsfrom NDM-1?producing Klebsiellapneumoniae in the USA // Int. J. Antimicrob. Agents. 2012. № 17. Epub ahead of print.
  22. Tateda K. Antibiotic-resistant bacteria and new directions of antimicrobial chemotherapy // RinshoByori. 2012. № 60 (5). P. 443–448.
  23. Bolan G. A., Sparling P. F., Wasserheit J. N. The emerging threat of untreatable gonococcal infection // N. Engl. J. Med. 2012. № 9; 366 (6). P. 485–487.
  24. Preventing Hospital-Aquired Infection // Clinical Guidelines. 2000. Р. 42.
  25. Royal College of Obstetricians and Gynaecologists Bacterial Sepsis in Pregnancy // Green-top Guideline. 2012. № 64 a.
  26. Rivers E. P., Katranji M., Jaehne K. A. et al. Early interventions in severe sepsis and septic shock: a review of the evidence one decade later // Minerva Anestesiol. 2012. № 78 (6). P. 712–724.
  27. SOGC clinical practice guideline Antibiotic Prophylaxis // Obstetric Procedures. 2010. № 247.

Л. В. Адамян, доктор медицинских наук, профессор, академик РАН
В. Н. Кузьмин 1 , доктор медицинских наук, профессор
К. Н. Арсланян, кандидат медицинских наук
Э. И. Харченко, кандидат медицинских наук
О. Н. Логинова, кандидат медицинских наук

ГБУ ВПО МГМСУ им. А. И. Евдокимова МЗ РФ, Москва

В последние годы внутрибольничные инфекции все чаще вызываются грамотрицательными микроорганизмами. Наибольшую клиническую значимость приобрели микроорганизмы, принадлежащие к семейству Enterobacteriaceae и Pseudomonas . Из семейства энтеробактерий микроорганизмы родов Escherichia , Klebsiella , Proteus , Citrobacter , Enterobacter , Serratia - стали часто упоминаться в литературе в качестве возбудителей послеоперационных осложнений, сепсиса, менингита . Большинство энтеробактерий относятся к условно-патогенным микроорганизмам, так как в норме эти бактерии (за исключением рода Serratia) являются облигатными или транзиторными представителями кишечной микрофлоры, вызывая инфекционные процессы при определенных условиях у ослабленных больных .

Кишечные грамотрицательные бациллы с резистентностью к цефалоспоринам третьего поколения были впервые выявлены в середине 80-х годов в Западной Европе. Большинство из этих штаммов (Klebsiella pneumoniae , другие виды клебсиелл и Escherichia coli ) были резистентны ко всем беталактамным антибиотикам, за исключением цефамицинов и карбапенемов . Гены, в которых закодирована информация о бета-лактамазах расширенного спектра, локализованы в плазмидах, что облегчает возможность диссеминации бета-лактамаз расширенного спектра среди грамотрицательных бактерий .

Изучение эпидемий нозокомиальных инфекций, вызванных энтеробактериями, вырабатывающими бета-лактамазы расширенного спектра, указывало на то, что эти штаммы возникали в ответ на интенсивное использование цефалоспоринов третьего поколения .

Распространенность бета-лактамаз расширенного спектра у грамотрицательных бацилл варьирует в разных странах и среди учреждений внутри одной страны с частой зависимостью от набора применяемых антибиотиков. В большом исследовании, проведенном в США, от 1,3 до 8,6% клинических штаммов E.coli и K.pneumoniae были резистентны к цефтазидиму . Часть изолятов в этом исследовании подверглась более тщательному изучению, при этом установлено, что почти у 50% штаммов резистентность была обусловлена продукцией бета-лактамаз расширенного спектра. В настоящее время идентифицировано более 20 бета-лактамаз расширенного спектра .

Клинические исследования антимикробной терапии инфекций, вызванных бактериями, продуцирующими бета-лактамазы расширенного спектра, практически отсутствуют, а банк данных по борьбе с этими патогенами состоит только из единичных описаний случаев и ограниченной ретроспективной информации об эпидемиологических исследованиях. Данные о лечении нозокомиальных эпидемий, вызванных грамотрицательными бактериями, вырабатывающими эти ферменты, указывают на то, что некоторые инфекции (например, инфекции мочевого тракта) могут излечиваться цефалоспоринами четвертого поколения и карбапенемами, однако тяжелые инфекции такому лечению поддаются не всегда .

Отмечается резкое возрастание роли энтеробактера как возбудителя заболеваний . Enterobacter spp. печально известны из-за способности приобретать резистентность к беталактамным антибиотикам во время терапии , причем обусловлена она инактивирующими ферментами (бета-лактамазами). Появление мультирезистентных штаммов происходит за счет двух механизмов . В первом случае микроорганизм оказывается под воздействием индуктора фермента (такого, как беталактамный антибиотик), и повышенные уровни резистентности проявляются до тех пор, пока присутствует индуктор (антибиотик). Во втором случае развивается спонтанная мутация в микробной клетке до стабильно дерепрессированного состояния. Клинически почти все проявления неудач лечения объясняются этим. Индуцированные бета-лактамазы обусловливают развитие мультирезистентности в процессе антибиотикотерапии, охватывая в том числе второе (цефамандол , цефокситин ) и третье (цефтриаксон, цефтазидим) поколения цефалоспоринов, а также антипсевдомонадные пенициллины (тикарциллин и пиперациллин ).

Сообщение о вспышке нозокомиальных инфекций в отделении интенсивной терапии для новорожденных показывает, как рутинное применение цефалоспоринов широкого спектра действия может привести к появлению резистентных микроорганизмов . В этом отделении, где в течение 11 лет ампициллин и гентамицин были стандартными эмпирическими препаратами при подозрении на сепсис, стали появляться серьезные инфекции, вызванные резистентными к гентамицину штаммами K.pneumoniae. Гентамицин был заменен цефотаксимом, и вспышка была ликвидирована. Но вторая вспышка тяжелых инфекций, вызванная резистентными к цефотаксиму E.cloacae, произошла через 10 недель.

Heusser и соавт. предупреждают об опасности эмпирического применения цефалоспоринов при инфекциях центральной нервной системы, обусловленных грамотрицательными микроорганизмами, которые могут обладать индуцируемыми бета-лактамазами. В связи с этим предлагаются альтернативные препараты, не чувствительные к бета-лактамазам (триметоприм/сульфаметоксазол, хлорамфеникол, имипенем). Комбинированная терапия с добавлением аминогликозидов или других антибиотиков может оказаться приемлемой альтернативой монотерапии цефалоспоринами в лечении заболеваний, вызванных Enterobacter .

В середине 80-х годов инфекции, вызываемые клебсиеллами, превратились в терапевтическую проблему во Франции и Германии, так как появились штаммы K.pneumoniae, резистентные к цефотаксиму, цефтриаксону и цефтазидиму, которые считались абсолютно стабильными к гидролитическому действию бета-лактамаз. У этих бактерий были обнаружены новые разновидности бета-лактамаз . Высокорезистентные клебсиеллы могут стать причиной внутрибольничных эпидемий раневых инфекций и сепсиса .

Псевдомонады не являются исключением в плане развития антибиотикорезистентности. Все штаммы P.aeruginosa в своем генетическом коде имеют ген цефалоспориназы. Для защиты от антипсевдомонадных пенициллинов в них могут импортироваться плазмиды, несущие ТЕМ-1-бета-лактамазу. Также через плазмиды передаются гены ферментов, которые гидролизируют антипсевдомонадные пенициллины и цефалоспорины. Не являются редкостью и аминогликозидинактивирующие ферменты . Даже амикацин , самый стабильный из всех аминогликозидов, оказывается бессилен. Штаммов P.aeruginosa, резистентных против всех аминогликозидов, становится все больше, и для врача при лечении муковисцидоза и ожоговых пациентов это часто оказывается неразрешимой проблемой. P.aeruginosa все чаще оказывается резистентной и к имипенему .

Haemophilus influenzae - как долго еще будут действовать цефалоспорины?

В 60-е и 70-е годы врачи следовали рекомендациям о целесообразности применения ампициллина против H.influenzae . 1974 год определил конец этой традиции. Тогда была открыта переносимая плазмидами бета-лактамаза, названная ТЕМ. Частота выделения устойчивых к бета-лактамазе штаммов H.influenzae варьирует между 5 и 55%. В Барселоне (Испания) до 50% штаммов H.influenzae резистентны к 5 и более антибиотикам, среди которых хлорамфеникол и ко-тримоксазол . Первое сообщение о резистентности этого микроорганизма к цефалоспоринам, а именно к цефуроксиму, когда была обнаружена повышенная МПК цефуроксима , уже появилось в Англии в начале 1992 года.

Борьба с антибиотикорезистентностью бактерий

Существует несколько способов преодоления резистентности бактерий, связанной с продукцией ими бета-лактамаз, среди них :

Синтез антибиотиков новых химических структур, не подверженных действию бета-лактамаз (например, хинолоны), или химическая трансформация известных природных структур;

Поиск новых беталактамных антибиотиков, устойчивых к гидролитическому действию бета-лактамаз (новые цефалоспорины, монобактамы , карбапенемы, тиенамицин);

Синтез ингибиторов бета-лактамаз.

Использование ингибиторов бета-лактамаз позволяет сохранить преимущества известных антибиотиков . Хотя идея о том, что бета-лактамные структуры могут ингибировать бета-лактамазы, возникла еще в 1956 году, но клиническое применение ингибиторов началось только в 1976 году после открытия клавулановой кислоты . Клавулановая кислота действует как "суицидный" ингибитор энзима, вызывая необратимое подавление бета-лактамаз. Такое ингибирование бета-лактамаз осуществляется путем реакции ацилирования, аналогично реакции, при которой бета-лактамный антибиотик связывается с пенициллинсвязывающими белками. По структуре клавулановая кислота является бета-лактамным соединением. Не обладая антимикробными свойствами, она необратимо связывает бета-лактамазы и выводит их из строя.

После выделения клавулановой кислоты в последующем были получены другие ингибиторы бета-лактамаз (сульбактам и тазобактам ). В комбинации с беталактамными антибиотиками (ампициллином, амоксициллином, пиперациллином и др.) они проявляют широкий спектр активности в отношении продуцирующих бета-лактамазы микроорганизмов.

Другой путь борьбы с антибиотикорезистентностью микроорганизмов состоит в организации мониторинга распространенности резистентных штаммов с помощью создания международной сети оповещения . Выявление возбудителей и определение их свойств, в том числе чувствительности или резистентности к антибиотикам, необходимо проводить во всех случаях, особенно при регистрации внутрибольничной инфекции. Результаты таких исследований необходимо обобщать по каждому родильному дому, больнице, микрорайону, городу, области и т.д. Полученные данные об эпидемиологическом состоянии нужно периодически доводить до сведения лечащих врачей. Это позволит правильно выбрать при лечении ребенка тот препарат, к которому большинство штаммов чувствительно, и не назначать тот, к которому в данном районе или лечебном учреждении большинство штаммов резистентны.

Ограничение развития устойчивости микроорганизмов к антибактериальным препаратам может быть достигнуто при следовании определенным правилам , среди которых:

Проведение рационально обоснованной антибиотикотерапии, включая показания, целенаправленный выбор с учетом чувствительности и уровня резистентности, дозировку (опасна пониженная дозировка!), длительность (в соответствии с картиной заболевания и индивидуальным состоянием) - все это предполагает повышение квалификации врачей;

Обоснованно подходить к комбинированной терапии, используя ее строго по показаниям;

Введение ограничений на применение лекарственных средств ("барьерная политика"), что предполагает соглашение между клиницистами и микробиологами о применении препарата лишь при отсутствии эффективности уже используемых средств (создание группы антибиотиков резерва).

Развитие резистентности является неизбежным следствием широкого клинического применения антимикробных препаратов. Разнообразие механизмов приобретения бактериями резистентности к антибиотикам поражает. Все это требует усилий по поиску более эффективных путей применения имеющихся препаратов, направленных на минимизацию развития резистентности и определения наиболее эффективных методов лечения инфекций, вызваннных мультирезистентными микроорганизмами.

АНТИБИОТИКИ И ХИМИОТЕРАПИЯ, 1998-N4, стр. 43-49.

ЛИТЕРАТУРА

1. Burns J.L. Pediatr Clin North Am 1995; 42: 497-517.

2. Gold H.S., Moellering R.S. New Engl J Med 1996; 335: 1445-1453.

3. New antimicrobial agents approved by the U.S. Food and Drug Administration in 1994. Antimicrob Agents Chemother 1995; 39: 1010.

4. Cohen M.L. Science 1992; 257: 1050-1055.

5. Gibbons A. Ibid 1036-1038.

6. Hoppe J.E. Monatsschr Kinderheilk 1995; 143: 108-113.

7. Leggiadro R.J. Curr Probl Pediatr 1993; 23: 315-321.

9. Doern G.V., Brueggemann A., Holley H.P.Jr., Rauch A.M. Antimicrob Agents Chemother 1996; 40: 1208-1213.

10. Klugman K.R. Clin Microbiol Rev 1990; 3: 171-196.

11. Munford R.S., Murphy T.V. J Invest Med 1994; 42: 613-621.

12. Kanra G.Y., Ozen H., Secmeer G. et al. Pediatr Infect Dis J 1995; 14: 490-494.

13. Friedland I.R., Istre G.R. Ibid 1992; 11: 433-435. 14. Jacobs M.R. Clin Infect Dis 1992; 15: 119-127.

15. Schreiber J.R., Jacobs M.R. Pediatr Clinics North Am 1995; 42: 519-537.

16. Bradley J.S., Connor J.D. Pediatr Infect Dis J 1991; 10: 871-873.

17. Catalan M.J., Fernandez M., Vasquez A. et al. Clin Infect Dis 1994; 18: 766-770.

18. Sloas M.M., Barret F.F., Chesney P.J. et al. Pediatr Infect Dis J 1992; 11: 662-666.

19. Webby P.L., Keller D.S., Cromien J.L. et al. Ibid 1994; 13: 281-286.

20. Mason E.O., Kaplan S.L., Lamberht L.B. et al. Antimicrob Agents Chemother 1992; 36: 1703-1707.

21. Rice L.B., Shlaes D.M. Pediatr Clin Noth Am 1995; 42: 601-618.

22. Christie C., Hammond J., Reising S. et al. J Pediatr 1994; 125: 392-400.

23. Shay D.K., Goldmann D.A., Jarvis W.R. Pediatr Clin North Am 1995; 42: 703-716.

24. Gaines R., Edwards J. Infect Control Hosp Epid 1996; 17: Suppl: 18.

25. Spera R.V., Faber B.F. JAMA 1992; 268: 2563-2564.

26. Shay D.K., Maloney S.A., Montecalvo M. et al. J Infect Dis 1995; 172: 993-1000.

27. Landman D., Mobarakai N.V., Quale J.M. Antimicrob Agents Chemother 1993; 37: 1904-1906.

28. Shlaes D.M., Etter L., Guttman L. Ibid 1991; 35: 770-776.

29. Centers for Dis Contr and Prevention 1994; 59: 25758-25770.

30. Hospital Infect Contr Pract Advisory Comm. Infect Control Hosp Epid 1995; 16: 105-113.

31. Jones R.N., Kehrberg E.N., Erwin M.E., Anderson S.C. Diagn Microbiol Infect Dis 1994; 19: 203-215.

32. Veasy G.L., Tani L.Y., Hill H.R. J Pediatr 1994; 124: 9-13.

33. Gerber M.A. Pediatr Clin North Am 1995; 42: 539-551.

34. Miyamoto Y., Takizawa K., Matsushima A. et al. Antimicrob Agents Chemother 1978; 13: 399-404.

35. Gerber M.A. Pediatrics 1996; 97: Suppl: Part 2: 971-975.

36. Voss A., Milatovic D., Wallrauch-Schwarz C. et al. Eur J Clin Microbiol Infect Dis 1994; 13: 50-55.

37. Moreira B.M., Daum R.S. Pediatr Clin North Am 1995; 42: 619-648. 38. Meyer R. Pдdiatr Prax 1994; 46: 739-750.

39. Naquib M.H., Naquib M.T., Flournoy D.J. Chemotherapy 1993; 39: 400-404.

40. Walsh T.J., Standiford H.C., Reboli A.C. et al. Antimicrob Agents Chemother 1993; 37: 1334-1342.

41. Hill R.L.R., Duckworth G.J., Casewell M.W. J Antimicrob Chemother 1988; 22: 377-384.

42. Toltzis P., Blumer J.L. Pediatr Clin North Am 1995; 42: 687-702.

43. Philippon A., Labia R., Jacoby G. Antimicrob Agents Chemother 1989; 33: 1131-1136.

44. Sirot D., De Champs C., Chanal C. et al. Ibid 1991; 35: 1576-1581.

45. Meyer K.S., Urban C., Eagan J.A. et al. Ann Intern Med 1993; 119: 353-358.

46. Bush K., Jacoby G.A., Medeiros A.A. Antimicrob Agents Chemother 1995; 39: 1211-1233.

47. Dever C.A., Dermody T.S. Arch Intern Med 1991; 151: 886-895.

48. Bryan C.S., John J.F., Pai M.S. et al. Am J Dis Child 1985; 139: 1086-1089.

49. Heusser M.F., Patterson J.E., Kuritza A.P. et al. Pediatr Infect Dis J 1990; 9: 509-512.

50. Coovadia Y.M., Johnson A.P., Bhana R.H. et al. J Hosp Infect 1992; 22: 197-205.

51. Reish O., Ashkenazi S., Naor N. et al. Ibid 1993; 25: 287-294.

52. Moellering R.S. J Antimicrob Chemother 1993; 31: Suppl A: 1-8.

53. Goldfarb J. Pediatr Clin North Am 1995; 42: 717-735.

54. Schaad U.B. Monatsschr Kinderheilk 1995; 143: 1135-1144.

Снижение эффективности антибиотикотерапии при гнойной инфекции обусловлено лекарственной устойчивостью микроорганизмов. Антибиотикорезистентность микроорганизмов обусловлена: 1) длительностью курса проводимой антибиотикотерапии; 2) нерациональным, без должных показаний, применением антибиотиков; 3) применением препарата в малых дозах; 4) краткосрочным курсом антибиотикотерапии. Немалое значение в увеличении устойчивости микроорганизмов к антибиотикам имеет бесконтрольное применением антибиотиков больным, особенно таблетированных препаратов.

Одновременно с ростом антибиотикорезистентности происходит изменение микробного пейзажа. Основным возбудителем гнойной хирургической инфекции стали стафилококки, кишечная палочка, протей. Часто стали встречаться микробные ассоциации. При лечении гнойных процессов, вызванных ассоциациями микроорганизмов, применение антибиотиков представляет теперь трудную задачу, так как если один из штаммов ассоциации устойчив к применяемым антибиотикам, то при лечении будут подавляться чувствительные к ним микроорганизмы, а устойчивые штаммы будут активно размножаться.

Установлено, что скорость развития и степень выраженности антибиотикорезистентности зависят, как от вида антибиотика, так и от микроорганизмов. Поэтому перед проведением антибиотикотерапии необходимо определять чувствительность микроорганизмов к антибиотикам.

В настоящее время наиболее распространенным методом определения чувствительности микробной флоры к антибиотикам является метод бумажных дисков. Этим методом, как наиболее простым, пользуется большинство практических лабораторий. Оценка степени чувствительности микробной флоры к антибиотикам проводится по зонам задержки роста в соответствии с инструкцией по определению чувствительности микробов к антибиотикам, утвержденной Комитетам по антибиотикам в 1955 году.

Однако данный метод имеет очень серьезный недостаток – обычно проходит 2-3 дня, а то и более дней, прежде чем станет известна чувствительность микроорганизма к антибиотику. А это значит, что время для начала применения антибиотикотерапии будет упущено. Вот почему в клинической практике настойчиво ищут способы раннего определения чувствительности микроорганизмов к антибиотикам. Однако до настоящего времени такой способ еще не разработан. Правда, А.Б.Черномырдик (1980) предложил ориентировочный метод быстрого назначения антибиотиков на основании бактериоскопии отделяемого из гнойной раны. При этом мазки, окрашенные по Грамму, просматривают под микроскопом. По специально разработанной таблице соответственно найденному в препарате микроорганизму выбирают антибактериальный препарат.


Борьба с адаптационной способностью микроорганизмов к антибиотикам, также как и с антибиотикорезистентностью штаммов микроорганизмов, достаточно трудна и проводится по трем направлениям: 1) применение больших доз антибиотиков; 2) изыскание новых антибактериальных препаратов, в том числе и антибиотиков; 3) комбинация антибактериальных препаратов и антибиотиков с различным механизмом действия на микробную клетку, а также сочетание антибиотиков с другими лекарственными препаратами, обладающими специфическим воздействием на антибиотикорезистентность.

Применение больших доз антибиотиков не всегда возможно из-за токсичности некоторых из них. К тому же применение больших доз антибиотиков допустимо лишь при условии наличия чувствительности микроорганизма к данному антибиотику. В повышенных дозах, но не более чем в 2-3 раза превышающих лечебные, можно применять препараты, имеющие минимальную токсичность на организм больного. В то же время, как свидетельствуют данные американских ученых, применение высоких доз антибиотиков не предупреждает образования антибиотикорезистентных форм микроорганизмов.

В нашей стране борьба с резистентностью микроорганизмов к антибиотикам направлена на создание новых антибактериальных препаратов, в том числе и антибиотиков. Кроме того, разрабатываются более рациональные пути введения антибиотиков, для создания высокой их концентрации в организме больного.

Антибиотикорезистентность микроорганизмов может быть преодолена путем комбинированного назначения антибиотиков. При этом необходимо учитывать характер их взаимодействия – недопустимо применять сочетание антибиотиков, которые взаимно уничтожают активность друг друга (антогонизм антибиотиков). Знание возможности взаимодействия антибиотиков позволяет повысить эффективность антибактериальной терапии, избежать осложнений и уменьшить проявление адаптивных свойств микроорганизмов.

19 сентября 2017 года вышел доклад всемирной организации здравоохранения, посвященный проблеме тяжёлой ситуации с антибиотиками на нашей планете.

Мы постараемся детально поговорить о проблеме, которую нельзя недооценивать, ведь она, является серьезной угрозой для жизни человека. Это проблема называется антибиотикорезистентность.

По данным всемирной организации здравоохранения ситуация на планете принципиально одинакова во всех странах. То есть антибиотикорезистентность развивается повсеместно и неважно, будь то США или Россия.

Когда мы говорим устойчивость к антибиотикам, то надо понимать что это своего рода жаргон. Под антибиотикорезистентности понимается не только устойчивость к антибиотикам но и к вирусным препаратам, антигрибковым препаратам и препаратам против простейших.

Так откуда берется антибиотикоустойчивость?

Всё довольно просто. Люди, живут на планете, хозяевами которой три с половиной млрд лет являются микроорганизмы. Эти организмы воюют друг с другом, пытаются выжить. И конечно, в процессе эволюции, они выработали колоссальное количество способов, как защищаться от любого типа нападение.

Источником устойчивых микроорганизмов в нашем быту, является медицина и сельское хозяйство. Медицина потому что, вот уже 3 поколения людей, начиная с 1942 года, применяют антибиотики для лечения все возможных заболеваний. Конечно, без антибиотиков пока никак не обойтись. Любая операция, любое лечение инфекции требует назначения антибактериального препарата. С каждым приемом такого препарата, часть микроорганизмов погибает, но остаётся выжившая часть. Вот она-то и передает следующему поколению резистентность. И со временем появляются супербактерии или сверх инфекты - микроорганизмы которые невосприимчивы практически к любому антибиотику. Такие супербактерии уже появились в нашем обиходе и к сожалению, собирают богатый урожай жертв.

Второй источник проблемы, это сельское хозяйство. От 80 до 90% всех антибиотиков применяется не в медицине и не для людей. Антибиотиками практически кормят крупный рогатый скот, иначе нет привеса и животное болеет. По-другому быть не может, потому что мы собираем миллионы голов скота в ограниченном пространстве, держим их в не натуральных условиях и кормим их теми кормами, которая природа не предусматривает для данного вида организма. Антибиотики являются своего рода гарантией того, что скотт не будет болеть и будет набирать положенный вес. В итоге десятки тысяч тонн антибиотиков оказываются в природе и там, начинается отбор устойчивых штаммов, которые к нам возвращаются с продуктами питания.

Конечно, не всё так просто и дело не только в медицине и в сельском хозяйстве. Здесь очень большую роль играет туризм и глобальная экономика (когда продукты питания, какое-то сырьё, удобрение, перевозится из одной страны в другую). Все это делает невозможным как-то заблокировать распространение супербактерий.

По сути, мы живём в одной большой деревни, поэтому какой-то супермикроб, возникший в одной стране, становится большой проблемой и в других странах.

Стоит затронуть такую важную причину развития антибиотикорезистентности, как применение препаратов без назначения врача. По американской статистике примерно 50% случаи в приёме антибиотиков относятся к вирусным инфекциям. То есть, любая простуда и человек начинает применять антибактериальный препарат. Мало того что это не эффективно (антибиотики на вирусы не действуют!!!), так это еще и приводит к возникновению более устойчивых видов инфекций.

И наконец, проблема, которая для многих покажется удивительной. У нас не осталось новых антибиотиков. Фармацевтическим компаниям просто неинтересно разрабатывать новые антибактериальные препараты. Разработка, как правило, занимает до 10 лет тяжёлой работы, много инвестиций и в итоге, даже если этот препарат попал на рынок, это не даёт никаких гарантий что через год или два к нему не появятся резистентность.

На самом деле в нашем медицинском арсенале, находится антибиотики, разработанные ещё много лет назад. Принципиально новых антибиотиков в нашем медицинском обиходе не появлялось уже 30 лет. То, что мы имеем - это модифицированные и переработанные старые версии.

И вот, перед нами возникает достаточно серьёзная ситуация. Мы самонадеянно взялись соревноваться с гигантским количеством микроорганизмов, у которых есть свое понимание как им жить, как им выживать и как им реагировать на самые неожиданные обстоятельства. Тем более что наши антибиотики, даже самые химические, не очень большая новость для микромира. Это потому что, в своей массе антибиотики, это и есть опыт самого микромира. Мы подглядываем как микробы борются друг с другом и делая выводы, создаем антибактериальный препарат (например пенициллин). Но даже сам изобретатель антибиотика, сэр Александр Флеминг, предупреждал: что активное применение антибиотиков непременно вызовет возникновение устойчивых к ним штаммов микроорганизмов.

В связи с вышесказанным, можно вывести простые правила личной безопасности при использовании антибактериальных препаратов:

  1. Не торопитесь применять антибиотик, если вы или кто-то из ваших близких закашлял.
  2. Применяйте только те антибиотики, которые вам назначил врач.
  3. Покупайте лекарственные препараты только в аптеках.
  4. Если начали принимать препарат, обязательно пройдите весь курс лечения.
  5. Не запасайтесь антибиотиками, у каждого лекарства есть свой срок годности.
  6. Не делитесь антибиотиками с другими людьми. Каждому человеку индивидуально подбирается тот или иной препарат.